"Бертран Блие. Вальсирующие, или Похождения чудаков " - читать интересную книгу автора

- Бьюсь об заклад, что у них в кабине воняет чесноком!..
С чувством отвращения двигаем дальше. "Знаешь, парень, лучше съехать на
проселочные дороги. Там меньше машин и нет полиции. Нам будет куда
спокойнее".
Мы так и поступили. Ехали то приятными департаментскими шоссе, то
ухабистыми проселочными. Дышали воздухом полей, завтракали бутербродами,
запивая речной водой. Мы не повстречали ни одного фараона, ни одного
светофора, ни одного объезда. Только деревья, рощицы и шлюзы -
принадлежность Франции, которую хотят уничтожить. Мы видели даже
автомотрису, которая следовала вдоль канала. Объехав много деревень на
"-як", потом на "-ай" и "-ург", мы прибыли в Ренн после двухнедельного
дивного путешествия. И все обошлось нам в 45 франков, включая услуги.

XVII

Мы решили устроить засаду, чтобы подстеречь дичь на опушке заповедника.
Охота началась на террасе недурственной забегаловки "У Пломба", выходившей
на площадь, обсаженную цветами. Райское местечко для пенсионеров и игроков в
шары. Скромно заказываем бутылку вина.
Пока мы болтались по дорогам, весна вступила в свои права. Поля
приобрели заурядный вид, на деревьях появились миллиарды почек. Чтобы не
упустить лучи солнца, мы сбрасываем блейзеры. А также закатываем рукава и
ослабляем галстуки. Распив одну бутылку мускателя, мы заказали ее младшую
сестру, а с нею дары моря. Так было легче ожидать появления дичи.
Ее не было видно, ее не было слышно, но мы знали, что она здесь,
напротив, по другую сторону площади, среди своих товарок. Их терпкий запах
долетал сюда как на гребне волны. Наши ноздри дрожали от нетерпения. Мы
ждали.
Нам нетрудно было себе представить, как они хихикают за решетками,
напоминая насекомых, которые в это время года буквально трепетали от
накопленной зимой ярости. Наверняка те, за решетками, нас тоже учуяли.
Вытягиваясь на цыпочках перед окнами, они высматривали на горизонте наши
брюки. В ответ мы посылали им винные пары и табачный дым. Мы пили винцо за
их здоровье, посасывая ледышки, как конфеты. А они тем временем метались по
своим клеткам или трудились в цеху. Смири плоть свою, добыча виселицы!..
Отсидись на параше. Мы совершили это путешествие совсем не ради какой-нибудь
свеженькой заключенной. Тогда любая тюрьма, изолятор в субпрефектуре могли
бы нас устроить.
Нам требовалась заключенная со стажем. Засидевшаяся и всеми позабытая.
Выдержанная на тюремном бульоне!.. На которую способна оказать воздействие
любая светотень!.. Старое тюремное рагу, тысячу раз остывшее от пребывания
среди влажных камней одиночной камеры. Таких согреть не так-то просто. Это
потребует времени. Чтобы таких растопить, придется себя превзойти!.. Это
должна быть закоренелая уголовница, расплатившаяся за свою вину кровью,
зубами, волосами, изяществом, молодостью и выброшенная на волю под залог
хриплой, побитой, измученной, почти слепой, пригодной только для
нищенства... И вот в этот самый момент появляемся мы, с нашими бархатными
глазами, волшебной палочкой, вздувшейся под фланелью брюк, и с музыкальным
смычком... И протягиваем ей руку! Сопровождаем в первые минуты на свободе.
Источаем навалом человеческое тепло. Свобода - это мы! Вот в чем заключалась