"Валерий Большаков. Меченосец ("Закон меча" #2)" - читать интересную книгу автора

рамы вплеталась вязь арабских букв. "Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммад -
пророк его" - эти слова повторялись и повторялись, а сам узор сменял свои
мотивы с четкостью и последовательностью алгебраической формулы. Лазурная,
алая и золотая краски то сплетались в завитках, то разбегались линиями...
Между колонками поблескивали тонкие струйки фонтанов. Комнин прочел
замысловато свитую надпись на мраморной чаше: "Смотри на воду и смотри на
водоем, и ты не сможешь решить, спокойна ли вода или струится мрамор..." Да
уж...
А за водоемом открывался сам дом, обширный и богатый, отданный
ал-Кахиром во временное пользование Катару ибн Сабиту - за известные лишь им
двоим услуги (Катар спас братца халифа - увел из засады, которую сам же и
устроил). Комнин усмехнулся. Знал бы ал-Кахир, кого он пригрел! Имя Катара
ибн Сабита было одним из многих, взятых не старым еще Игнатием Фокой,
агентом Комнина в арабских землях. Игнатий имел титул спафарокандидата и мог
спокойно обитать в Константинополе, отбывая непыльную службу при дворе
императора. Но скука гнала его с берегов Золотого Рога на берега Нила и
Тигра, где Фоку поджидали опасности и труды. Комнин хорошо понимал Игнатия -
сам был такой же...
Между изящных колонн промелькнула фигура женщины, и Евлогий облизнул
внезапно пересохшие губы - к нему приближалась Елена Мелиссина, напарница
Игнатия. Нет, она не помогала Фоке сносить трудности, она командовала им.
Елена была главной в неразлучной паре, играя роль дочери. Одинокий мужчина
поневоле вызывает подозрения, но кого встревожит присутствие отца с дочкой?
Впрочем, называть Игнатия мужчиной можно лишь в прошедшем времени - Фока
добровольно оскопил себя, дабы спасти душу. Тем лучше для Елены - молодой,
умной, коварной, изобретательной, жестокой... и невероятно красивой женщины.
Вот уж кого Комнину не понять! Мелиссина принадлежала к богатому и знатному
роду, с рождения будучи причисленной к самому высокому придворному рангу,
являясь зоста-патрикией. У нее было все, что нужно женщине для счастья, -
деньги, роскошный дом в Константинополе, огромное поместье за городом.
Казалось бы, живи и радуйся! Шей самые вычурные наряды, закатывай пиры, и
пускай твои капризы наперегонки исполняют мужи, приближенные к базилевсу.
Так нет же - Елена ударилась в политику, отдалась той ее тайной
составляющей, которая подпитывает в базилевсе уверенность в победе или
предупреждает о возможном поражении. Женщина стала разведчицей, тенью
шествуя за Игнатием и направляя его.
- Салям алейкум, Халид, - поздоровалась Елена, выходя из-за аркады, и
Комнин затрудненно сглотнул. Перед ним стояла не просто женщина, а сама суть
ее пола, возбуждая страсть любым движением, гримаской или словом. Елена была
закутана в тонкую накидку, из-под которой выглядывали шаровары, но
драгоценная везарийская ткань не могла скрыть узенькой талии - легко
обнимешь двумя сомкнутыми ладонями! А этот восхитительно-крутой, амфорный
изгиб бедер?! А великолепные длинные ноги?! А грудь - вызывающе высокая,
неколебимо тугая?! А эта шея, плечи, руки, вороная волна волос, склонных
виться!
Лицо Елены скрывала полумаска, привычная для восточной женщины, но даже
взгляда огромных черных глаз было довольно, чтобы вожделеть.
- Салям... Лейла, - кривовато усмехнулся Комнин. - Где Катир?
- Он дома. Позвать?
- Не нужно. Я буду говорить с тобой. Есть новое задание.