"Валерий Большаков. Кентурион " - читать интересную книгу автора

воду. Колени лучника подогнулись, он опустился в ил, тараща глаза и клекоча
кровью.
- Ты останешься без погребения![2] - прошипела девушка и задержала
падение мертвого тела, опустив его в воду без шума и брызг.
Из-за камышовых зарослей донеслись приглушенные голоса, заплескали
весла. Неферит поспешно сорвала с убитого колчан, навесила на себя, и
подняла лук. Перенеся вес на здоровую ногу, она достала стрелу, наложила ее,
оттянула тетиву.
- Далеко не уйдет! - послышался уверенный голос. - Пуэмра и не таких
выслеживал!
- Тише ты! - шикнул голос помоложе. - Она все ж таки жрица, не
кто-нибудь!
- Ага! Ты еще это Зухосу скажи!
- Что я, дурак, что ли?..
Между зарослями тростника просунулся острый нос лодки. На носу ее греб
пожилой, насупленный роме,[3] а на корме сидел молодой и растерянный,
трусливо вжимавший голову в острые плечи.
Первым жрицу, загородившую протоку, приметил старший. Он бросил весло и
резко подался назад, нащупывая топор... И уронил его в замахе - стрела
прошила широкую грудь с колечками седых волос. Младший пискнул и кувыркнулся
за борт. Так он и умер - стоя на карачках в грязной воде, бессмысленно
пялясь на оперение стрелы, доставшей трусливое сердце.
Неферит устало сгорбилась. Проклятый Зухос[4]... Все он виноват!
С трудом вывалив пожилого из лодки, она забралась в хлипкий челн и
погребла к Нилу. Прочь из Буколии! Подальше от ее унылых равнин с
бесчисленными солеными озерцами, с безрадостными песчаными грядами и
зарослями тростника. Куда угодно, лишь бы не видеть угрюмых буколов, тупых и
злобных, их жирных жен и болезненных детей.
- Прощай, Зухос, - процедила Неферит, - сын гиены и дерьмо гиены,
порази тебя Сохмет[5] от колена до пупка!

Глава 1

1

Трирема "Тетис" бодро надрезала верхушки волн, оставляя по себе
кильватерную струю, словно расшивая синее Mare Nostrum[6] - от Брундизия,
давно уж скрывшегося из глаз за горизонтом, до далекой еще Александрии
Египетской.
На выпуклости главного паруса гордо значились четыре буквы -
"SPQR[7]" - корабль был правительственным и направлялся в Египет по делу
государственной важности. Впрочем, ни его экипаж, ни восемь пассажиров не
выглядели отягощенными думами. Матросы-классиарии дрыхли в тени ветрил, а
пассажиры загорали. Эдик Чанба, он же Эдуардус Сармат, устроил лежбище на
полубаке, слева от столба, к которому был привязан перекидной абордажный
мостик-корвус. С другой стороны лежал да покряхтывал Гефестай сын Ярная.
Искандер Тиндарид нежился, свесив голову за борт и подмигивая кувыркавшимся
дельфинам, а Сергий Роксолан удобно развалился на бухте якорного каната.
Вооружившись чернильницей и песочницей, он корябал тростинкой-калямом по
желтоватому папирусу и вид имел отрешенный. Четверо рабов - Регебал Дадесид