"Олег Блоцкий. 245-ый гвардейский " - читать интересную книгу автора

отвезу. Ведь именно они поднимали флаг на Минутке".
Слово офицер сдержал. Уже в сумерках мы подъехали к недостроенному дому на
окраине Мартан-Чу, в котором расположился со своим взводом ротный старший
лейтенант Новичков.
Узнав, что мы из газеты, молодой ротный откровенно расстроился: "Вам
необходимо ехать в мой первый взвод. Замечательные ребята. Но приказ такой -
после шести вечера даже на боевых машинах мы не ездим по проселочным дорогам".
Была уже ночь, с гор клубами наплывал на равнину густой туман. Пришлось
ротному с заместителем комбата майором Горбатюком устраивать нас на ночлег у
себя в огромном и сыром подвале.
Все последующие часы офицеры рассказывали нам о полковнике Юдине, воюющем
в Чечне уже по второму кругу; комбате Булавинцеве, сражавшемся вместе с ними на
Минутке, и бойцах, которые дрались храбро и отчаянно, несмотря на такой
шквальный огонь противника, что головы от земли оторвать было нельзя. О своих
боевых заслугах Горбатюк с Новичковым не сказали ровным счетом ничего.
Лишь потом мы узнали от солдат, что майора в Грозном ранило и контузило,
но из госпиталя он сбежал обратно в полк. Там же контузило и Новичкова, но в
госпиталь он вообще не пошел.
"А вообще офицеры у нас отличные, - говорили солдаты. - И Юдин молодец. Ни
одного пропавшего без вести нет. Мы не только раненых, но и всех убитых
вытаскивали. Юдин всегда говорил, что в нашем полку пропавших без вести быть не
может".
О себе солдаты говорили кратко: были, воевали, теперь вот командиры
утверждают, что домой возвращаться будем.

Зиндан
Расположившись на окраине Мартан-Чу, ротный Новичков выбрал недостроенный
дом, где отменно был оборудован лишь подвал. Через небольшой проем солдаты
вывели трубу буржуйки. Сколоченные из досок нары достались ротному в наследство
от прежних хозяев - ваххабитов, которые ушли в горы.
Но самой большой достопримечательностью подвала была металлическая
перекладина, прилаженная к высокому потолку с помощью двух колец так, что в
образованное пространство проходили лишь пальцы.
Офицеры, сидя под перекладиной, предположили, что предназначалась она для
пленников, которых можно было подвешивать к потолку.
"И нары они сколотили для рабов, - сказал майор Горбатюк. - Дом-то
недостроенный. Не подвал, а настоящая тюрьма, зиндан. Кто в нем искать людей
станет. Гиблое место".
Почему Сергей Новичков решил обустроиться именно в этом сыром подвале, где
дым упорно не хотел рваться наружу, а не в каком-либо теплом доме без хозяев,
мне объяснил впоследствии начальник штаба полка. "Психология командира такая:
после ожесточенных боев в городе, когда тебя со всех сторон обстреливают из
гранатометов, снайперских винтовок, командир старается увести людей в подвал.
Так безопаснее. У Сергея синдром города, да и не у него одного. Ничего, со
временем это обязательно пройдет!"

Нежность
Вдали от дома, на войне солдаты и офицеры с особой остротой вспоминают
свои семьи. Майор Горбатюк и старший лейтенант Новичков, абсолютно упустив из
виду свое геройство в Грозном, дольше всего рассказывали нам о своих семьях.