"Олег Блоцкий. Штурм Грозного " - читать интересную книгу автора

открывают. Сжечь этот город надо! Весь разбомбить. Кстати, правильно сделал
Савин, что из радиоэфира вышел. Я вон тоже нашим передал, что утром
прорываться буду, а сам еще во тьме на нескольких машинах ушел прямо по
железнодорожным путям. Чечены этого не ожидали. Мы на улицу выскочили, еще
метров пятьдесят прошли, и тогда нас подбили. Из машины выпрыгнули,
пробежали метров четыреста и слышим, как машина взорвалась. Так вчетвером по
улицам и пробирались.
К группе подходит генерал из Приволжского округа. За сутки до
наступления я видел его на КП самарского полка. Тогда генерал месил грязь не
хуже трактора "Беларусь" и лез под каждую машину. Помнится, в тот момент я
подумал, как отличается он от тех генералов, которые сидят в Москве.
- Как полк? - спрашиваю я.
- Нет полка, - отвечает генерал, и лицо его кривится.
- Поспешили, товарищ генерал. Поспешили! - кричит подполковник.
- Это не мы поспешили, а нас поспешили, - тихо говорит генерал,
разворачивается и уходит.
В офицерских рядах гул: "У-у... сами отмажутся, а наших крайними
делают"; "У них всегда так - виноват тот, кто командует подразделениями и
частями!"; "На Пуликовского смотреть уже страшно. Какую ночь мужик без сна!
Все в телефоны хрипит"; "А ты думаешь - это кому-то надо? Его все равно
козлом сделают".
И офицеры начинают вспоминать, как шли они по Чечне и как от командира
корпуса постоянно требовали результата. Бригада между тем и так ходко шла.
На пятьдесят километров от "соседей" оторвалась. А потом заняла круговую
оборону и долго так стояла. Но замкомандующего округом постоянно требовал
результата: вперед, вперед, взять перевал. Пуликовский, хоть мужик и
выдержанный, чуть ли не до мата дошел: без поддержки брать перевал не буду,
не собираюсь губить людей. И когда их почти каждый день обстреливали из
минометов, замкомандующего отошел километров на пять - шесть в сторону,
забрав разведроту, подразделения спецназа и два танка: "Охранял себя..."
Теперь и он, и командующий округом, и начальник штаба - в Ростове. "Смылись.
Заболели, наверное?"; "Ага, заболели. Там же сейчас военный городок сдают.
Вот они квартиры и распределяют!"; "Не всю, получается, еще Германию
составами вывезли!"; "Какое всю! Когда ж тут воевать. Не умеют!"; "Зато
тащат хорошо!". Долгий, затяжной, густой, как осенний дождь, мат. Сиплые,
севшие на сыром воздухе и на крике офицерские голоса кроют окружное
начальство, на чем свет стоит.
Чуть позже выезжаю на КП самарского полка. Мокрая, перемешанная грязь.
Редкие грузовые машины стоят в лесочке. Танков, БМП, бронетранспортеров нет.
Пусто, голо. Груды мусора. Разбитые ящики. Пустые окопы. Возле машин ходят
грязные солдаты. Спрашиваю про первую роту самарцев, которая вырвалась ранее
из окружения. Солдаты машут руками в разные стороны. Наконец нахожу
знакомых. Последний раз я видел их в день перед штурмом.
Усталые парни сидят на ящиках и термосах возле костерка. С одной
стороны стоят два БМП, с другой - грудой свалено оружие, гранатометы, хлеб,
консервы, каски, бушлаты. Кто-то из солдат ест, кто-то читает письма.
Периодически грохочет артиллерия. Две батареи стоят в полях справа и слева
от дороги. На выстрелы никто не обращает внимания.
Подходит ротный:
- Ну, как?