"Олег Блоцкий. Социалистические обязательства (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Рота принялась за дело. Вместе со всеми трудился угрюмый сержант
Потапов. С пятью пунктами он справился быстро. Сержант был парнем скромным:
везде проставил четверки, да и спортивный разряд был стандартный - второй.
На шестом пункте Потапов споткнулся. Сержант нахмурился. Он думал о
добром деле, которое было бы ему по силам. В голову сержанту ничего не шло.
Сунулся к Рагимову в листок - тот дерево перед дембелем обязуется
посадить и заставить земляков за ним ухаживать. Глянул к Соколову - он стенд
размалевать собрался. Но Соколов может - хоть и болтун, но рисует здорово,
всем дембелям в роте альбомы делал.
Рота справлялась с шестым пунктом быстро. Некоторые, кто без особых
талантов, решили территорию вокруг казармы, как замполит выразился,
окультурить. Кто-то готов был хоть сейчас табуретки заново переколотить, да
так, что сто лет простоят без ремонта.
Потапов везде опаздывал, а быть вторым или на подхвате у кого-то
гордость, должность и срок службы не позволяли.
В рядах образовывались бреши - многие сдавали начисто переписанные
листы и уходили курить на улицу. А Потапов сидел, тупо смотрел на листок с
расползшимися строками и злился на самого себя.
И тут его осенило.
"Черт возьми, как я об этом сразу не подумал, - радостно пробормотал
он, облегченно вздыхая и разводя плечи, - ведь пользы-то сколько будет от
этого!" - серьезно размышлял Потапов, попутно удивляясь недогадливости
товарищей.
Сержант скользнул взглядом по частоколу кроватей, прикинул что-то в
уме, а затем быстро и решительно написал: "Обязуюсь на ближайшей операции в
ходе боевых действий против мятежников застрелить четырех душманов - врагов
Апрельской революции и строительства мирной жизни в Афганистане".
Поставив точку, Потапов задумался. Он вспомнил последние боевые и того
духа, которого выцелил, но все никак не мог уложить.
Душок попался вертлявый, проворный и долго мелькал за камнями.
Потапов чуть ли не целый магазин расстрелял и основательно запарился,
пока душок не грохнулся все-таки на иссохшую, в трещинах землю и забился на
ней в предсмертных конвульсиях.
"Нет, - усомнился сержант, - тут пока одного завалишь - окосеешь.
Четыре - это много".
И цифру "четыре" Потапов исправил на цифру "два".
"Если быть честным, так до конца", - подумал угрюмый сержант. Да и
Кодрякова, которого он прямо-таки боготворил, подводить Потапову не
хотелось.