"Лоуренс Блок. Такие люди опасны " - читать интересную книгу автора

Радиоприемник мне принесли, но телевизор оставили. Я его по-прежнему не
включал. А по радио иногда слушал музыку. Но чаще не слушал, обходился без
нее.
Звонить мне было некому.
Как-то вечером познакомился в лифте с женщиной. А где еще я мог с ней
познакомиться? Эта сломала каблук, угодив им в зазор между кабиной и шахтой.
Мы разговорились, пока я высвобождал каблук, и решили вместе пообедать. Она
поднялась наверх за новой парой туфель, спустилась вниз, и я повел ее в
японский ресторанчик, расположенный в соседнем квартале. Мы оставили обувь у
двери, сели на циновки, и я рассказал об увольнительных, проведенных в
Токио. Она спросила, действительно ли японки в постели кому угодно дадут сто
очков вперед, тем самым определив дальнейшую вечернюю программу. Я предложил
пойти в ночной клуб, она согласилась, но сказала, что должна переодеться, а
когда мы вернулись в отель, я убедился, что она не из тех, кто стремится
взять с кавалера по максимуму. В ночной клуб мы не попали. Поднялись в ее
номер; она достала из комода бутылку и два стакана, после чего мы уже никуда
не пошли.
Женщина она была видная. Высокая - такие мне нравились, - стройные
ноги, округлая попка, небольшая упругая грудь. Каштановые, с легкой рыжинкой
волосы, бархатистая кожа, милое лицо. Как говорится, все при ней. Мы немного
поцеловались, пообжимались и улеглись в кровать, но этот глупый маленький
солдатик отказался встать навытяжку.
Раньше такое приключилось со мной только один раз, не считая тех
случаев, когда алкоголь не позволял перейти к главному блюду. Тогда меня
переполнили злость, ужас, стыд и безнадежность. Чувства эти оставались со
мной до следующей ночи, когда другая девушка доказала мне, что я по-прежнему
мужчина.
Но тут ничего такого я не почувствовал. И отсутствие реакции не на
шутку встревожило меня. Внезапно выяснилось, что я не только импотент, но
еще и смирился с этим. Вот смирение меня и возмущало. Оправдание я нашел
скорее для нее, чем для себя. "Малярия", - объяснил я. Приступ случился два
дня тому назад, а сие не более чем его следствие, к сожалению, практически
неизбежное. Конечно, никакого приступа не было и в помине, как и следствия,
но говорил я об этом так спокойно и буднично, что она не могла не поверить.
Сказала, что в другой раз у нас все получится, но я счел невозможным
покинуть ее. Потому что она мне нравилась. И я призвал на помощь другой
орган, не такой капризный, как тот, что меня подвел.
Она пожелала отплатить добром за добро, несмотря на приступ малярии, и
выяснилось, что в этом деле она дока. Во всяком случае, она добилась
ответной реакции, и я смог довести дело до конца уже в стандартной позиции.
Едва ли я произвел на нее впечатление, но уж и в грязь лицом не ударил. Если
она вела дневник, то, по моему разумению, я отработал на троечку с плюсом.
- Видишь, - с улыбкой сказала она, - я могу излечивать малярию.
- Лучше, чем хинин.
- Может, мне пойти в армию медсестрой?
- Тогда я снова завербуюсь.
- Поверишь, если я скажу, что раньше я никогда такого не делала?
Наверное, не поверишь. Я не могу делать то, что мне не по нутру, но вот...
- Послушай, Шарон...
- Я хотела сказать, что ты мне понравился. - По ее милой щечке