"Лоуренс Блок. Восемь миллионов способов умереть ("Мэттью Скаддер" #05) " - читать интересную книгу автора

угол и спустился по узенькой лестнице к входу в полуподвальное помещение. На
дверной ручке болталась картонка, но чтобы разглядеть, что там было
написано, надо было сильно постараться.
А написано там было: "А. А."
Они только что начали. Столы были расставлены в форме буквы "U", за
каждым сидели плотно; еще примерно человек двенадцать разместились на
стульях вдоль стены. В стороне, на отдельном столике, стояли освежающие
напитки. Я взял пластиковый стаканчик и, налив себе кофе из электрического
кофейника, пристроился на стуле у стены. Двое приветствовали меня кивками, я
ответил им тем же.
Выступавший был примерно моего возраста. В твидовом пиджаке в елочку
поверх клетчатой фланелевой рубашки. Он излагал историю своей жизни - с того
момента, когда в еще совсем юном возрасте впервые попробовал спиртное. Он
женился и разводился, несколько раз терял работу, лежал в больницах. Затем
бросил пить, стал посещать эти собрания, и дела у него сразу пошли лучше.
- Не дела, - тут же поправился он. - Это я сам стал лучше.
Они много говорили. Говорили о разных вещах, повторяя одни и те же
фразы. Хотя сами истории были довольно занимательные. Люди сидели здесь
перед тобой, словно перед самим Господом Богом, и рассказывали невероятное.
Этот тип в твидовом пиджаке говорил, наверное, полчаса. Затем устроили
десятиминутный перерыв и стали передавать из рук в руки корзину для
пожертвований на текущие расходы. Я опустил в нее доллар, налил еще кофе и
прихватил со столика пару овсяных печений. Парень в армейской куртке
окликнул меня по имени. Я вспомнил, что зовут его Джим, и ответил на
приветствие. Он спросил, как идут дела, и я ответил, что прекрасно.
- Ты здесь, и ты трезвый, - заметил он. - Вот что самое главное.
- Наверное.
- День, когда я не пью, это хороший день. Весь день остаешься трезвым.
Самое трудное для алкоголика - это не пить, и когда знаешь, что справился,
душа радуется.
У кого угодно, только не у меня. Я выписался из больницы десять дней
назад. Два-три дня как-то продержался, а потом все же выпил. Точно не помню
сколько. Может, одну, а может, две рюмки. Но держал себя, что называется,
под контролем. А вот в воскресенье вечером страшно надрался, пил виски в
"Бларни стоун", что на Шестой авеню, - я выбрал именно эту забегаловку
только потому, что знал, что никого там не встречу. Не помню, как вышел из
"Бларни", не знаю, как добрался до дома, но в понедельник утром меня так
трясло, что хотелось умереть.
Но ничего этого я им рассказывать не стал.
Через десять минут собрание возобновилось. Выступавшие поочередно
называли свое имя, объявляли, что они алкоголики, и благодарили
предшественника за то, что он поведал им историю своей жизни. А затем
принимались объяснять, в чем они отождествляют себя с ним, вспоминать
отдельные эпизоды из своих бурных пьяных похождений, а также рассказывать, с
какими трудностями им довелось столкнуться при попытках вести трезвый образ
жизни. Девушка примерно того же возраста, что и Ким Даккинен, рассказала о
проблемах со своим возлюбленным; жизнерадостный мужчина лет тридцати,
работавший в туристическом агентстве, описал скандал, который произошел у
него с одним клиентом. История презабавная, и все смеялись. Какая-то женщина
заявила: