"Лоуренс Блок. Взломщики - народ без претензий ("Берни Роденбарр")" - читать интересную книгу автора

другие комнатные растения, названия которых я не знаю. На стенах - афиши,
причем не какая-то дешевка, на которой намалеваны Богарт или Че Гевара, а
солидные листы, возвещающие о вернисажах, с изображением Миро, Шагала и
других художников, чьи имена я тоже не знаю. В общем и целом у Рода,
кажется, неплохой вкус для актера.
На полу был постлан старый ковер или кусок ковра площадью футов
двенадцать или около того, багрового цвета. Обвязка наполовину оторвалась,
местами он протерт до нитей. Не ковер, а недоразумение. Надо притащить тот,
бухарский, окровавленный, почему-то подумалось мне.
Меня всего передернуло.
Бухарский ковер не окровавлен, поправил я себя. Лорен просто свалился
на него в обмороке. А вот ковер в спальне, которого я не видел, очевидно,
окровавлен.
Кто прикончил человека в спальне? И кто он, убитый? Сам Фрэнсис
Флэксфорд? Согласно моей информации, он должен был уйти из дома не позднее
восьми тридцати и возвратиться не раньше полуночи. Но если весь смысл этой
информации заключался в том, чтобы заманить меня на место преступления и
загрести за убийство, то как ей доверять?
"Мертвый мужик, в спальне, с разбитой, окровавленной головой, еще
теплый..."
Жуть!..
Если бы у меня хватило ума осмотреть всю квартиру, как только я вошел,
все было бы иначе. Быстрая пробежка по комнатам, быстрое прощание с усопшим
и столь же быстрое возвращение домой. К тому времени, когда живописная пара
мужественных нью-йоркских полицейских вломилась в квартиру № 311 дома на
Шестьдесят седьмой улице, я бы сидел в своей башенке из стали и стекла и
потягивал виски, любуясь из окна Международным торговым центром. Вместо
этого я стал беглецом от того, что сходит в наши дни за правосудие, и по
всем очевидным доказательствам - безжалостным убийцей человека, которого я в
глаза не видел. Поскольку присутствие духа проявилось у меня в форме его
отсутствия, я встретил создавшееся положение тем, что: а) прибегнул к грубой
силе и б) скрылся с места происшествия. Если раньше и был шанс доказать, что
я в жизни не убил ни одного живого существа, более развитого в биологическом
отношении, чем таракан и комар, то теперь этот шанс упущен раз и навсегда.
Я походил по комнате, потом открыл буфет, бар, какие-то полочки.
Спиртного нигде не было. В огорчении я опустился на стул. Он показался мне
жестким, неудобным, и я пересел на тот, на котором сидел сначала. Наконец
растянулся на диване. И стал думать о том странном человечке, из-за которого
я попал в этот переплет.


Глава 4

Он был похож на беременную кеглю. Пробираясь сквозь толпу, он раздвигал
людей животом, хотя не был могучего сложения. По утрам, наверное, не знал,
куда приладить ремень.
Лицо у него было крупное, скуластое, с неопределенными,
невыразительными чертами. Больше всего на лице выделялись выпуклые глаза.
Большие, настороженные, они напоминали мне "шоколадные поцелуйчики" херши
(после снятия фольги). Точно такого же оттенка коричневого цвета. Волосы же