"Лоуренс Блок. Бросок в Европу" - читать интересную книгу автора

На форму Карлиса ушло больше материи, вот и все дела.
Вместе мы вернулись к нашей палатке. Единственной, в которой не стояли
койки. Поскольку подходящей для Карлиса не было, он предпочитал спать в
огромном спальном мешке. Мне койка не требовалась вовсе, так что в нашей
палатке ее заменяли два удобных стула. Я сел на один, Карлис - на второй, и
мы вдвоем полюбовались закатом.
Карлис превосходил меня званием. Был полковником Латвийской армии в
изгнании, тогда как я - майором. В нашей армии рядовых не было, только
офицеры. От нас требовалось умение командовать, чтобы в день вторжения в
Латвию мы могли повести за собой рабочих и крестьян. Присваивая каждому
члену нашей организации офицерское звание, мы сразу начинали готовить его к
роли командира.
В конце концов, нас было всего сто тридцать шесть, так что в день
вторжения каждому пришлось бы проявить чудеса героизма.
Карлис загасил окурок о подошву сапога, растер его, тяжело вздохнул.
- Тебя что-то тревожит, друг мой? - спросил я.
Он ответил после короткой паузы.
- Нет, Ивен. Устал, ничего больше. Завтра мы разъедемся по домам, и я
уеду с чувством выполненного долга.
Мы провели в лагере целую неделю. Говорили исключительно на латышском.
Семь дней поднимались в пять утра, маршировали по плацу, разбирали и
собирали оружие, учились делать бомбы, совершали марш-броски в полной
боевой выкладке. А после обеда приходило время политическим дискуссиям,
песням и народным танцам. И хотя такой атлет, как Карлис, мог без труда
выдерживать столь напряженный график, я понимал, что он с нетерпением ждет
возвращения в Провиденс и академию дзюдо, где он работал инструктором.
Прогудел рог, и мы пошли на обед. Поели плотно, за целый день нагуляли
аппетит, а потом пили кофе, пока не появились женщины и девушки из группы
поддержки. На последний вечер программа намечала танцы у костра и
дополнительные утехи, которым могли предаваться парочки.
Но Карлис после ужина погрустнел еще больше.
- Я пойду в палатку.
- Не останешься на танцы?
- Сегодня нет.
- Девушки одна другой краше.
- Знаю. Но у меня щемит сердце, когда я смотрю на них. Латышки - самые
прекрасные женщины в мире, и от одного их вида у меня рвется душа, - он
понизил голос до шепота. - Если хочешь провести вечер в их компании, я тебя
винить не буду. Но у меня в рюкзаке есть две бутылки французского коньяка.
Я берег их всю неделю, и одна, если захочешь, твоя.
Девушки, действительно, были одна другой краше, но в большинстве своем
в лагерь приехали жены и невесты, которые не выказывали особого рвения в
поисках новых кавалеров. Да и неделя тяжелой физической нагрузки давала о
себе знать. И я вдруг понял, что выпить бутылку хорошего коньяка куда
приятнее, чем танцевать у костра до упаду. Поделился своими мыслями с
Карлисом, и вдвоем мы направились к нашей палатке.
Он вытащил из рюкзака две бутылки, одну протянул мне. Стаканов не
было, но мы без них обошлись. Открыли бутылки, произнесли тост на латышском
за скорейшее освобождение Латвии от советского ига и выпили прямо из горла.
Серьезный разговор начался, когда большая половина содержимого бутылок