"Роберт Блох. Кошмар номер четыре (Журнал "Вокруг света")" - читать интересную книгу автора

слабительное, помогающее очистить кишечник от хлеба. Когда он будет
переварен. После чего, само собой, опять нужна реклама хлеба.
Так и шло, и мы бы, наверно, привыкли со временем, если бы буквы не
начали становиться больше и толще. Сперва полметра. Потом метр. Затем два
метра, при толщине в полметра. Воздух почернел, его совсем загадили.
Пошло в ход какое-то секретное вещество, от запаха которого людей
мутило. Правда, вреда оно не причиняло.
И появилась новая реклама:
"От тошноты принимайте понарол!"
На всякий недуг находилось лекарство - на всякий, кроме слепоты,
помешательства и зрелища этих вечных реклам, от которых нигде не было
спасения. Они извивались среди бельевых веревок в трущобах, парили над
плавательными бассейнами в садах, перегораживали улицы, черной тучей
висели над городом...
"Мягчайшая туалетная бумага!"
"Неделя усиленного потребления!"
"От угрей можно избавиться!"
"Худейте с удовольствием!"
Потом рекламы сделали цветными и световыми, чтобы их было видно ночью.
И сразу резко участились случаи слепоты и помешательства. Все обычные
рекламы исчезли, ведь новый способ был дешевле и прибыльнее.
Вот только слова начали цепляться друг за друга. Посмотришь в окно -
все небо в смазанных буквах...
А тут еще придумали использовать насекомых. Не знаю уж, то ли им
прививки сделали, то ли натаскали их каким-то способом, чтобы они писали
слова. Во всяком случае, шприцы исчезли. Теперь буквы выходили из
насекомых. Не иначе их откармливали в каком-нибудь рекламном бюро.
Изобретение очередного гения...
Разумеется, была сделана попытка ввести новые законы - как всегда,
когда поздно что-либо предпринимать. И теперь было поздно. Насекомые уже
распространились повсюду. Черные рои, тучи насекомых извергали буквы из
толстых брюшек. Соблюдалось разделение труда: одна козявка делает
черточку, другая - запятую, третья - точку.
Сами понимаете, это было началом конца.
Слишком много насекомых.
Слишком трудно их обучать, слишком трудно контролировать. И они начали
размножаться безудержно.
Размножаются, всюду летают и все пожирают. Они гнездились в ящиках со
слабительным. Точили всякую тару. Сверлили дыры в картонках с понаролом.
Теперь уже не было никакого резона сдавать меха на летнее хранение.
Все равно насекомые их пожирали, размножаясь еще больше.
Небо вконец почернело. Черным-черно от насекомых. Поздно что-либо
предпринимать. Начались эпидемии, голод. Вызвали войска.
Но что сделаешь штыком против насекомого? К тому же очень скоро, когда
эпидемии и голод сделали свое, не осталось потребителей.
Не осталось даже - лучше поздно, чем никогда! - рекламодателей.
Только насекомые беспорядочно летали в загаженном воздухе между
словами, потерявшими всякий смысл теперь, когда их некому было читать.
Глаза насекомых оглядывали сверху пустой мир, где не осталось ничего,
одни слова...