"Николай Николаевич Блинов. Флаг на грот-мачте (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Да все он, голопятый, - ответил обиженно хрипловатый голос.
В этот момент из глубины причального полумрака, оттуда, где хлюпали о
сваи мелкие речные волны, донесся сильный всплеск и вслед за ним отчаянный
женский крик. Над головами ребят раздался топот. Руки, державшие Никиту,
разжались, и он, больно стукнувшись головой о настил, выскочил наружу.
По причалу бежали люди. Они теснились к краю, глядели вниз, в воду,
где кто-то барахтался, вопя на всю реку диким, истошным криком.
- Смотри, вон он где, Гленарван! - раздалось над самым ухом Никиты, и
он увидел, как, раздвинув руками людей, с причала в лодку прыгнул молодой
мужчина.
Никита успел заметить только флотский китель с блестящими пуговицами
и рыжеватые баки на загорелом лице.
Мужчина ловко развязал веревку, сильно уперся ногами в дно лодки и,
быстро перебирая руками по краю причального настила, погнал ее туда,
откуда несся незатихающий крик.
- Во чешет! - восхищенно выдохнул Карпа, оказавшийся рядом с Никитой.
Стоя плечом к плечу, трое мальчишек, забыв о драке, следили за
развитием событий. А события развивались совсем не трагически. Лодка,
поравнявшись с утопающим, сильно накренилась, крик оборвался, и Гленарван,
видимо, с немалым трудом вытащил из воды толстую тетку. Потом с причала
протянулось множество рук, и ее подняли на причал. Тетка принялась
отжимать облепивший ноги подол, но вдруг, спохватившись, подскочила к краю
пристани и, вытянув вперед руки, заголосила на весь базар:
- Палагушки, палагушки спасите! На меня-то наплевать!.. Ой, палагушки
мои!
Толпа вокруг грохнула смехом. На поверхности реки медленно
покачивались бадейки из-под молока.
- Караул! Палагушки-то сбежали! - заорал Карпа и осекся, встретив
гневный взгляд своего товарища.
- Гленарван! Где Гленарван? Опять упустили! - прошипел тот.
Лодка еще покачивалась у края причала, привязанная к свае. Мужчины во
флотском кителе нигде не было видно. Мальчишки завертели головами.
Никита отпрянул в сторону, ожидая продолжения враждебных действий и
готовясь к обороне, но ребята были настроены миролюбиво. Карпа, озабоченно
поглаживая ежик волос, поднял голову и посмотрел на приятеля:
- Что будем делать, Ленька?
Ленька безнадежно махнул рукой, сдвинул кепку на затылок и повернулся
к Никите. Он осмотрел его, задержался взглядом на босых ногах и уверенно
изрек:
- Люмпен-пролетарий.
"По-немецки, что ли?" - подумал Никита. Слово "пролетарий" он знал, и
оно не обижало, наоборот, звучало одобрительно, но "люмпен" ему не
понравилось.
- Но, но! Говори по-русски, - сказал он.
Ленька пожал плечами и сказал не то Никите, не то Карпе:
- Политически неграмотен.
Карпа хохотнул и подмигнул Никите:
- По-русски это значит босяк! - и неожиданно добавил: - Давай
знакомиться.
- Ну ты, трохнутый! За что ты меня вилкой в зад? - сказал Никита, но