"Дженнифер Блейк. Бесстыдница " - читать интересную книгу автора

Глава 5

Поскольку тема конференции имела непосредственное отношение к Франции,
вечер, посвященный ее открытию, проводился в одном из старых особняков
Французского квартала. В праздничном убранстве дома доминировал голубой
цвет - символ Франции. Над входом висели два флага: трехцветный флаг Франции
и флаг штата Луизиана, на синем фоне которого изображен сидящий в гнезде
пеликан.
На коктейле присутствовал французский посол со своей очаровательной
женой - они были снисходительно любезны и явно скучали. То здесь, то там
появлялся губернатор, быстро обходя гостей, сверкая обаятельной улыбкой и
щедро осыпая окружающих пикантными остротами. Несколько сенаторов и
официальных представителей штата пожимали друг другу руки и шептались по
углам. Тут же крутились братья Невилл, невероятно довольные собой. Харри
Конник-младший оккупировал пространство возле окна неподалеку от двери,
откуда можно было быстро и незаметно исчезнуть в любой момент. Куда ни
глянь - всюду светились улыбками знакомые лица местных телезвезд. Прошел
слух, что на вечер явится сама Анн Раис, и какая-то подвыпившая светская
матрона билась об заклад, что на знаменитости будет черное платье. Основную
же массу приглашенных составляли люди, имеющие непосредственное отношение к
СПОФЛ - мелкие чиновники, школьные учителя, а также те горожане, которые
были связаны со старыми французскими эмигрантами.
Так как дело происходило в Новом Орлеане, гвоздем программы стало
угощение. Как обычно, подавали необъятные серебряные подносы с горами
фруктов, уложенных затейливыми узорами. Повара в высоких колпаках отрезали
кусочки мяса от ляжки жареного быка и прямо на глазах у публики начиняли ими
булочки. Был тут и молодой картофель, разрезанный пополам, облитый сметаной
и посыпанный бусинками икры, и устрицы в полураскрытых раковинах, и пряные
отварные креветки, и мясо крабов в соусе, и жареные креветки, завернутые в
тонкие пластинки бекона, и еще дюжина разнообразных деликатесов.
Вина и более крепкие напитки разливались в искрящийся хрусталь и
разносились официантами, одетыми во все белое. Во внутреннем дворике под
открытым небом джаз-оркестр играл какие-то душераздирающие мелодии в бешеном
темпе, а в доме квартетом скрипачей исполнялись Верди и Моцарт.
Сегодняшний коктейль мало чем отличался от сотни других, на которых
Камми побывала в Новом Орлеане. Самым интересным для нее в этот раз было
наблюдать за поведением Рида. Он ходил вместе с ней по залу без видимого
стеснения и не выказывал стремления подпереть ближайшую стену, что обычно
делают мужчины из южных штатов, оказавшись в незнакомом окружении. Улыбаясь
и чувствуя себя совершенно непринужденно в любом обществе, будь то важная
персона или группа учителей, Рид первым вступал в разговор и убедительно
отстаивал свою точку зрения. Он не только понимал французские слова и
отдельные фразы, звучавшие вокруг как неотъемлемая часть сегодняшнего
вечера, но и сам иногда говорил по-французски.
Перемена была просто поразительна. Камми снова и снова бросала на него
удивленные взгляды, не узнавая в этом джентльмене человека из леса. А ведь
она не сомневалась, что Рид был настоящим дикарем; не то чтобы абсолютно
невежественным и неотесанным, но, определенно, не интересующимся светской
жизнью и не имеющим даже отдаленного представления о языке дипломатии.
Поймав взгляд Камми, когда они одни стояли у открытых дверей, вдыхая