"Итан Блэк. Мертвые незнакомцы " - читать интересную книгу автора

лет. Достаточно пьян, чтобы болтать, хотя и не настолько, чтобы
проболтаться. Мичум Киф горько улыбается своим мыслям, но причиной этой
горечи не делится. Он тянется за третьей порцией "Джонни Уокер ред" жадно,
как сердечник за нитроглицерином. И глотает жидкость аккуратно, как диабетик
колет себе инсулин.
- Ты сказал, что тебе нужна помощь, - напоминает Воорт. - По телефону
ты боялся даже назвать место встречи.
Они сидят за самым дальним столом в таверне "Белая лошадь" на
Хадсон-стрит в Гринич-Виллидж - всего в нескольких кварталах от реки Гудзон.
Бар со стодвадцатилетней историей: везде темное дерево - и вращающиеся
лопасти вентиляторов под потолком. Гамбургеры жирные, а пиво темное,
холодное, пенное. Мужчины - им около тридцати - притягивают восхищенные
взгляды женщин за соседними столиками. Оба, с точки зрения самок,
сногсшибательные самцы в самом соку.
Однако женщины, пожалуй, удивились бы, услышав их разговор.
- Это покажется тебе бредом, Воорт. Такой дурацкой истории ты в жизни
не слышал.
- Я много чего слышал.
Темноволосый меньше ростом, что, впрочем, компенсируется кипучей
энергией, физической силой, которыми прямо-таки пышут широкие плечи и
жилистая шея, и блеском темных ирландских глаз. Волосы - их длина на грани
дозволенного корпоративным стилем - прилизаны на макушке и мятежно
завиваются на концах над воротом свитера. Руки - гладкие, как у клерка, но
сильные - сжимают стакан. Кольца на безымянном пальце нет, а значит,
имеющиеся затруднения - не личного характера. Он нависает над стаканом,
словно защищая свою территорию.
- Вначале люди верят, но потом понимают правду.
Белокурый мужчина тоже спортивного типа, хотя и не такой массивный:
скорее гребец, чем штангист. Волосы короче и причесаны на пробор,
внимательные глаза - ярко-голубые, как небо в Нью-Мексико. На нем
отглаженная белая рубашка без галстука и итальянская вельветовая куртка.
Черная. "Вареные" джинсы. Он еще не допил первую кружку пива.
- В конечном счете, - говорит Мичум, - люди понимают, что вся их жизнь
была сплошной грязью. Начальник зажимал. Девушки изменяли. Дети стали
наркоманами. Да что угодно. В метро аварии. На фондовой бирже крах. Хорошие
времена миновали, и чем дальше, тем хуже.
Понедельник, поздний вечер. По телевизору передают футбол: "Нью-Йорк
джетс" против "Баффало Биллз", и таверна забита всевозможными местными
типажами: маклерами, еще не успевшими после трудного дня на Уолл-стрит
скинуть помятые костюмы; писателями, которым по вечерам необходимо выбраться
из квартиры после целого дня наедине с клавиатурой; туристами, вычитавшими в
путеводителях, что именно в этой исторической таверне провел ночь Джордж
Вашингтон во время отступления по манхэттенскому Вест-Сайду, когда тут еще
рос лес.
- Хочешь к виски бифштекс? - спрашивает Воорт.
- Я не голоден, - отвечает знакомый низкий голос, так удививший его
сегодня, когда в трубке послышалось: "Дружище, старый приятель вернулся
спустя долгих девять лет".
Мичум поднимает пустой стакан, делая официантке знак снова наполнить
его. Говорит с полупьяной цветистостью: