"Элизабет Беверли. Как заарканить миллионера " - читать интересную книгу автора

Дорси вздохнула. Что-то ее тревожит, подумал он.
- Скажем таю меня смущает реакция читателей.
Несколько мгновений он молчал, задумчиво глядя ей в лицо, затем
пододвинул к ней свой опустевший бокал.
- Интересно. Чем же вам не угодили читатели?
Машинально наполняя бокал, Дорси ответила:
- Вокруг этой книги развернулась настоящая массовая истерия. А
массовая истерия может привести к чему угодно - вплоть до шовинизма.
- Ну вот, началось, - пробормотал Адам. Она с любопытством взглянула
на него.
- Что началось?
- В вас заговорил социолог, - объяснил он. - "Шовинизм". А дальше,
наверно, в ход пойдут "эзотерика", "экзегеза" и "догмат". Мак, дорогая моя,
все хорошо на своем месте: ученым словам место на кафедре, а за стойкой
бара.
- Да ладно вам! - рассмеялась она. - Лучше спасибо скажите, что я
повышаю ваш интеллектуальный уровень!
- Спасибо, - серьезно ответил Адам.
Глядя на нее, он в который раз подивился тому, каким светом искрятся
ее глаза. Никогда еще ни у кого не видал он таких ярких зеленых глаз. Цвет
их напоминал волны, бьющиеся о берег одного островка в Карибском море -
островка, на котором он хотел как-нибудь побывать вместе с Мак. Вдвоем,
только вдвоем...
Поймав себя на такой мысли, Адам всерьез забеспокоился. Не то страшно,
что он мечтает об уединенном отдыхе с замужней женщиной. Странно, что в
голову вообще лезут подобные мыслишки. От совместной поездки к морю один
шаг до постоянных близких отношений. Нет, черта с два! Один раз он уже
сделал ошибку - во второй раз он ее не повторит!
- Сейчас я говорю не как ученый, - нарушил его мысли голос Мак
Голос у нее тоже чудный. Идеальный голос - низкий, грудной,
хрипловато-чувственный. Напоминает томительные гитарные риффы старого
доброго блюза...
- Тут дело не в социологии, - заключила она своим чудным голосом.
Затем вдруг улыбнулась:
- Но, если хотите обсудить проблему в социологических терминах, я к
вашим услугам.
Адам подавил стон и поспешно отвел глаза.
- Да нет, спасибо. - Справившись с собой, он продолжал:
- Я, как и вы, ненавижу эту чертову книгу. И реакцию публики тоже. - И
добавил, видимо, желая донести свою мысль во всей полноте:
- Ненавижу ее обложку. Формат. Рекламу. Язык, на котором она написана.
Шрифт, которым напечатана. Типографскую краску...
Дорси усмехнулась и пододвинула к нему полный бокал "Обена" со льдом.
- Что ж, неудивительно. Книга-то про вас. Вы и есть желанная добыча
охотницы за миллионерами.
- Не в этом дело, - возразил он горячо. - При чем тут я?
- Да неужели? - лукаво улыбнулась она. Адам решительно потряс головой.
- Эта книжонка удар по всем мужчинам, независимо от их финансового
положения!
Она наклонилась вперед, опершись локтями о стол. Глаза загорелись. С