"Элизабет Беверли. Как заарканить миллионера " - читать интересную книгу автора

фантазию уставшего мозга за реальность? Может быть, Адам и не сжимал ее в
объятиях, и не думал зацеловывать до бесчувствия? Может быть, он
по-прежнему не чувствует к ней ничего, кроме дружеской симпатии? И все ее
мечты, воспоминания, надежды - самообман?
- Бар мы устроим здесь, в библиотеке, - сказал Адам, кивнув в сторону
соседней комнаты. - Помещение довольно просторное и вполне подойдет для
приема гостей.
Дорси с трудом осознавала смысл его слов - все мысли ее были заняты
собственными чувствами. Разве не этого она хотела? Стереть из памяти
происшествие недельной давности, сделать так, чтобы все осталось
по-прежнему? Что ж, похоже, именно такое решение принял и сам Адам. Почему
же она, Дорси, теперь чувствует себя так, словно ей плюнули в душу? Чего
она еще хочет? Неужели не понимает, что более тесные отношения между ними
обречены?! Даже дружба окажется под вопросом, когда Адам узнает, что
милашка Дорси по прозвищу Мак и бесстыжая стерва Лорен - одно и то же.
Разгадав обман, он уже не сможет относиться к ней по-прежнему.
Так что надо поблагодарить его за равнодушие. И сделать вид, что он ей
тоже абсолютно безразличен. Но как это сделать, когда все мысли, все
чувства стремятся к одному: броситься к нему через всю необъятную гостиную,
повиснуть у него на шее, прильнуть к губам - и будь что будет дальше...
Должно быть, все дело в домашней атмосфере. Если уж Адам неотразим в
"Дрейке" (а в "Дрейке" он неотразим), то у себя дома - просто неописуем!
Элегантная, тщательно продуманная обстановка гостиной не создает, как часто
бывает, ощущения безликости - нет, здесь в каждом штрихе видна личность
хозяина. Чувствуется: это дом, в котором живут - и живут полной жизнью!
Здесь Адам на своем месте, здесь ему удобно и покойно - от этого и выглядит
он более уверенным в себе (хотя, казалось бы, куда уж увереннее?) и
более... чего уж там скрывать - более сексуальным.
Сердце ее стучало в ритме хип-хопа; но каким-то чудом Дорси удалось
сдвинуться с места. Шажок, еще шажок. Адам не шевелился, молча наблюдая за
ее приближением. Слишком поздно Дорси сообразила, что он не намерен
уступать ей дорогу. И еще - что дверной проем не так уж широк.
Она замерла.
Он не двигался.
Она вопросительно подняла брови. Он улыбнулся, по-прежнему не трогаясь
с места.
- Ты... м-м... не возражаешь? - осторожно поинтересовалась она.
- Что ты! Жду с нетерпением.
Сердце ее заколотилось еще сильнее.
- Адам, уйди с дороги.
- Прошу прощения? - с наигранным удивлением откликнулся он.
- Ты мешаешь мне пройти, - твердо проговорила она. - Подвинься,
пожалуйста.
Он притворился, что только сейчас это заметил:
- Ах да, конечно! Прости! Я и не заметил, что загораживаю проход.
И... не двинулся с места.
Мысленно махнув рукой, Дорси начала обходить Адама. Она очень
старалась его не задеть. Очень... но, видимо, недостаточно. Ибо, едва она
успела подумать, что ее маневр удался, как Адам вдруг повернулся, и они
оказались стиснуты в узком арочном проеме лицом к лицу. Грудью к груди.