"Элизабет Беверли. Как заарканить миллионера " - читать интересную книгу автора

разозлится? Не простит ей обмана? Или, узнав в ней автора ненавистной
книги, возненавидит и ее саму? Что, если захочет ее наказать за обман?
Разоблачит на страницах журнала, выдаст ее тайну, превратит ее жизнь в
кошмар?
Скрепя сердце Дорси признала, что это вполне возможно. Трудно
поверить, что Адам способен на жестокость, но люди не всегда таковы, какими
кажутся. Как он ни прекрасен, ни нежен, ни добр - доверять ему нельзя. По
крайней мере, пока.
- Адам, я...
Договорить она не успела - он потянул с нее простыню и по-хозяйски
накрыл руками ее грудь. От этого Дорси бросило одновременно в жар и холод:
влечение боролось в ней с сомнениями, желание - со страхом. Но желание
сме-лб все сомнения, и она, обвив рукой его шею и запустив пальцы в его
густые темные волосы, нетерпеливым возгласом притянула его к себе.
Какой он прекрасный... нежный... удивительный! Она обязательно
поговорит с ним, непременно все объяснит - но позже... гораздо позже... А
теперь...
- Я опять тебя хочу, - шепнул он в ухо.
И замер, пристально глядя ей в лицо и лениво поглаживая затвердевший
от возбуждения сосок. Дорси поняла, чего он ждет: застонав, она подалась
вперед и прильнула к его губам. Он открыл рот ей навстречу - и, нырнув
языком в бархатистую глубину, Дорси узнала, каков на вкус Адам Дариен.
Время объяснений еще настанет, успела подумать Дорси, а это воскресное
утро они посвятят любви.
Она молилась лишь об одном: чтобы никогда не настало время сожалений.

Ровно в половине четвертого Лорен Грабл-Монро заняла свое место на
сцене актового зала Северо-Западного университета и начала свое
выступление.
Адам пришел заблаговременно, пока все места не оказались заняты
безумными фанатками, и сел в первый ряд. Не для того, чтобы лучше слышать -
для того, чтобы лучше видеть.
О, тут было на что посмотреть! Микроскопическая алая юбка открывала
взору длинные-длинные ноги в черных чулках. Расстегнутый жакетик давал
возможность лицезреть черный топ с низким вырезом, обнажающим
соблазнительные округлости грудей. Стоило закрыть глаза - и Адам, кажется,
ощущал аромат роковой женщины, пряный, горьковатый, опасно-чувственный.
Теперь он понимал, что означает любимая присказка Лукаса: "Конфетка
для глаз". Золотистые волосы, темные влекущие омуты глаз, алый рот, словно
молящий о поцелуе... Да, увидев такую женщину, и умереть не страшно! Один
взгляд на нее поднимает до небес дух... и не только...
Едва она появилась на сцене, Адам перестал жалеть о том, что не
остался дома. Хотя, сказать по совести, уходил он с большой неохотой. Его
воля - весь день не вылезал бы из кровати. Он ведь не солгал Мак, когда
рассказывал, как здорово было проснуться с ней рядом. Хотя нет, солгал. Не
просто здорово - необыкновенно, изумительно, волшебно!
Первое, что ощутил Адам, едва проснулся, что в ладони у него покоится
теплая мягкая грудь, а к возбужденному мужскому орудию прижимаются не менее
теплые и мягкие ягодицы. В первый миг он готов был овладеть Дорси прямо
так, пока они лежат, слившись телами, словно две горошинки в стручке.