"Николай Иванович Бирюков. Трудная наука побеждать" - читать интересную книгу автора

необходимую осторожность и были за это наказаны. Вражеские диверсанты
подкрались к командному пункту 16-го полка и очередью из автомата убили
часового. Трех диверсантов схватили, остальным удалось скрыться.
Через несколько дней случилось происшествие уже на командном пункте
корпуса. Расположившись в добротном амбаре, мы ужинали, когда услышали
какую-то беготню, окрик, выстрел. И тут же в амбар влетели два гитлеровских
унтер-офицера с автоматами. Майор В. В. Тригубенко первым из нас выхватил
пистолет. Унтеры кинулись в угол амбара и, подняв вверх руки, принялись
что-то лопотать.
Выяснилось, что их оставили здесь с диверсионными целями - убивать
советских командиров. Весь день они прятались на огородах, под палящим
солнцем, а вечером выползли к хатам в поисках воды.
Случай этот не единичный. Террор, убийства советских командиров и
политработников из-за угла гитлеровцы пытались ввести в систему. Причем
инициаторами грязных дел были не только профессиональные разведчики.
Пойманный осенью 1942 года под Сталинградом, близ нашего переднего
края, террорист рассказал, что задание убить командира, комиссара и
начальника штаба 214-й стрелковой дивизии он получил от генерал-лейтенанта
фон Габлинца - командира противостоящей нам 384-й немецкой пехотной дивизии.
В своих мемуарах бывшие гитлеровские генералы любят порассуждать о
"правильном", "рыцарском" стило ведения войны. Читая эти рассуждения, я
всегда вспоминаю фон Габлинца. Наверное, в кругу друзей он считался рыцарем
не из последних.
Чем ближе подходили мы к Днепру, тем яростнее сопротивлялся враг. В
последних числах сентября сильной контратакой ему удалось потеснить
передовые подразделения 29-го полка. Противотанковая батарея осталась без
пехотного прикрытия. Ее окружило около сотни автоматчиков, и гвардейцы
вступили в ближний бой, в ход пошли уже ручные гранаты. Подоспевшие наши
стрелки отогнали врага.
Мне не приходилось раньше бывать на Днепре, и когда его голубая лента
выплыла на западный обрез очередной топографической карты, мы с полковником
Филиновым не утерпели. Свернув на первую попавшуюся полевую дорогу, машина
помчалась к леску, за которым мы надеялись увидеть "седой Днипро". Войск
наших здесь еще не было. Только близ самого берега встретили разведчиков они
вели пленных.
Пробираясь между деревьями, мы спустились к реке. На той стороне было
много немцев. Иные из них расположились, как на пляже, - загорали, купались.
Видимо, они надежно чувствовали себя за могучей водной преградой.
Прямо-таки досада взяла, что нет под рукой ничего, кроме автомата, не
достанешь! Выше нас, скрытый кустарником, кто-то шумно понукал лошадей. Это
проезжало мимо полковое орудие на конной тяге. Значит, есть выход! Расчет
быстренько развернул пушку и открыл беглый огонь. На том берегу поднялась
паника. Хватая брюки и куртки, фашисты кинулись кто куда.
Вечером на наш командный пункт позвонили из штаба армии.
- Чем порадуешь, Николай Иванович? - услышал я очень знакомый голос.
- Зыгин? Алексей Иванович? Какими судьбами?
- Назначен командующим армией вместо генерала Кулика, - ответил он.
Я доложил новому командующему, что 5-я и 7-я дивизии пока только частью
сил выходят к Днепру, а 8-я идет во втором эшелоне.
С Алексеем Ивановичем Зыгиным мы были старые знакомые - еще до войны