"Иван Бирюков. Умирать легко " - читать интересную книгу автора

и водрузил их на место. Одно стекло растрескалось, оправа погнулась, и со
своим разбитым носом очкарик выглядел нелепым и жалким. Но наглости у него
явно не убавилось. - Видите ли...
- Тебе что, мало? - страшно удивился Игорь. - Да я же тебя...
Из подъезда вышла женщина лет сорока, приветливо кивнула Игорю:
- Доброе утро.
- Здравствуйте, - улыбнулся ей Игорь, нагнулся и стал поднимать
настырного очкарика. - Экий ты, брат, неловкий! Давай помогу. Принял уже с
утра?
Женщина бросила на них рассеянный взгляд и торопливо пошла по двору.
Игорь от всей души вмазал очкарику в челюсть, и тот снова не устоял на
ногах.
- Еще? - азартно спросил Игорь, сжимая и разжимая кулаки.
Очкарик сел на пыльном асфальте, потрогал рукой челюсть и снова
подобрал покореженные очки.
- Да уж хватит, пожалуй, - хладнокровно ответил он. - Это был хороший
заключительный аккорд.
Он поднялся на ноги и, чуть пошатываясь, пошел со двора.
Игорь огляделся по сторонам, в два прыжка догнал его и с наслаждением
отвесил очкарику пинка. На этот раз Илья удержался на ногах.
- И чтоб я больше тебя не видел, понял?! - прикрикнул Игорь.
- Больше не увидите, - оглянулся на него странный очкарик и отряхнул
сзади штаны. - Ни меня, ни Лизу.
- Придурок какой-то! - изумился Игорь. - И где эта сука нашла себе
такого урода?
Игорь плюнул вслед очкарику и пошел на огороженную сеткой стоянку машин.
Его желтый микроавтобус "Фольксваген" стоял в глубине стоянки, у самой
сетки.
Игорь открыл машину, уселся за руль и вставил ключ в замок зажигания.


Илья прижал к носу окровавленный платок и запрокинул голову.
- Вот черт, здорово приложил... - с уважением пробормотал он.
Пошмыгивая носом и промокая кровь, он остановился возле угла дома и
повернулся лицом к стоянке машин.
В ту же секунду раздался громовой взрыв.
В дыму и пламени пронеслись искореженные обломки "Фольксвагена", где-то
посыпались стекла.
Какой-то солидного вида мужик, вышедший из подъезда, стремглав бросился
обратно.
Илья, как зачарованный, смотрел на дело своих рук.
Затем он покачал головой:
- Я же говорил... Никто не смеет трогать Лизу.


Лиза, сидя за кухонным столом, устало потерла воспаленные глаза, ткнула
окурок в переполненную пепельницу и допила остатки холодного кофе.
Из окна лился серый утренний свет.
Она поднялась из-за стола, выключила ненужную уже лампу и медленно
прошла через гостиную в спальню.