"Майкл Бирнс. Святая тайна " - читать интересную книгу автора

главным соперником де Моле.
- Звал, чтобы обсудить то, что произойдет после моей кончины, - хрипло
проговорил умирающий. - Есть нечто, о чем тебе необходимо знать.
- Я знаю лишь одно: вы отказываетесь собирать новую армию и вернуть то,
что мы потеряли, - с вызовом ответил де Моле.
- Оставь, Жак. Опять ты... Папа умер и унес с собой в могилу всякую
надежду на новый Крестовый поход. Даже ты должен понимать: без поддержки
Рима у нас нет шансов выжить.
- Я этого не допущу.
Папа Николай IV, первый в истории католичества Папа-францисканец и
сторонник рыцарей ордена тамплиеров, тщетно пытался заручиться поддержкой
для нового Крестового похода. Он созывал синоды, пытаясь объединить
тамплиеров и рыцарей ордена Святого Иоанна.[3] Он собрал средства для
снаряжения двадцати судов, рассылая эмиссаров повсюду, даже в Китай, и
способствуя развитию новых военных альянсов. Однако несколько дней назад
шестидесятичетырехлетний Папа скоропостижно скончался в Риме.
- Многие в Риме считают смерть Николая не случайной, - заговорщическим
тоном сообщил Годен.
Лицо де Моле напряглось.
- Что?
- Его преданность церкви была неоспоримой. Однако Папа нажил себе много
врагов, особенно во Франции. - Великий магистр поднял дрожащую руку. - Как
известно, король Филипп предпринимает решительные меры, чтобы финансировать
свои военные кампании. Сажает в темницы евреев, чтобы завладеть их
имуществом. Обложил пятидесятипроцентным налогом французское духовенство.
Папа Николай выступал против этого.
- Вы, конечно же, не утверждаете, что Филипп убил его?
Великий магистр закашлялся, прикрыв рукавом рот. Когда он убрал руку,
на ткани остались капли крови.
- Просто знай, что Филипп жаждет диктовать свою волю Риму. У церкви же
есть куда более серьезная проблема. Иерусалим подождет.
Де Моле долго молчал. Затем взгляд его вновь встретился с глазами Тибо
Годена.
- Вы знаете, что покоится под храмом Соломона. Как вы можете
отказываться от дальнейшей борьбы?
- Мы всего лишь люди, Жак. Господь сам защитит то, что покоится там.
Неразумно думать, что в наших силах что-либо изменить.
- Отчего вы так уверены?
Годен нашел в себе силы слабо улыбнуться.
- Надо ли мне напоминать тебе, что на протяжении веков, до нашего
прихода в Иерусалим, очень многие бились за право хранить эти секреты? Мы
играли лишь незначительную роль в этом наследии, но я уверен, что мы не
последние. - Магистр помедлил. - Мне известны твои помыслы. Ты силен духом.
Люди уважают тебя и прислушиваются к твоим словам. И когда я уйду, ты
наверняка попытаешься идти своим путем.
- Разве не в этом наш долг? Разве не в этом мы присягали Господу?
- Наверное... Но может статься, то, что мы прятали все эти годы,
придется открыть миру.
Де Моле склонился ближе к изможденному лицу Великого магистра.
- Но это уничтожит все, во что мы верим!