"Алексей Биргер. Тайна старого камина ("Следопыты" #1)" - читать интересную книгу автора

планы...
- Так вот, они собираются предъявить мне иск на колоссальную сумму...
- Но ведь не настолько колоссальную, что бы расставаться с квартирой? -
спросила мама. - Ремонт их машины ты сможешь оплатить, даже если они двойную
цену потребуют.
- Они сделали хитрый ход, - сообщил отец. - Они утверждают, что ехали
на встречу с зарубежным партнером, чтобы подписать контракт на сто тысяч
долларов, а из-за аварии подписание сорвалось. Они предъявили все бумаги: и
предварительные разработки контракта, и уведомление несостоявшегося
партнера, что поскольку контракт не был подписан до одиннадцати утра, как
ими было согласовано, а в три у него самолет в Нью-Йорк, то он отказывается
от контракта.
- Но ведь все это "липа"! - не выдержал Петя.
- Конечно, липа, - кивнул отец. - Но как это доказать? Я уже
консультировался у адвоката. Он говорит, что суд вполне может приговорить
меня к возмещению всех убытков, да еще моральный ущерб... Вот и получится,
что я не рассчитаюсь с ними, не продав квартиру. Мне дали три дня на
размышление. Говорят, что судиться им самим не хочется. Готовы пойти со мной
на мировую. Я отдаю им квартиру, а они сами подберут мне другую, похуже,
тоже "очень ничего", по их выражению, - с тем, чтобы разница пошла в счет
погашения их убытков, пусть и не полностью. Я отказался...
- А они что? - подался вперед Петя.
- Ответили, что три дня на размышление мне все равно оставляют. Если я
не проявлю благоразумия, то в четверг, ровно в три часа дня - по истечении
трех суток, понимаешь? - начнется открытая война.
- Но ведь это шантаж!
- Да, шантаж.
- А ты?
- Да, конечно. - Котельников кивнул, поняв с полуслова, о чем хочет
спросить сын. - Я втихую включил диктофон. Но они говорили так, что ни к
единому словечку не прицепишься. Я, конечно, дал кассету послушать Борьке. И
у него есть кое-какие соображения, как их подловить и доказать, что это
уголовно наказуемая провокация... В общем, будем сражаться!
- А может, Бог с ней, с квартирой? - спросила мама. - Покой дороже.
Легко досталась, легко и пропадет. Ты ведь сам когда-то шутил, что в крайнем
случае всегда преферансом на жизнь заработаешь.
В такой сложной взрослой карточной игре, как преферанс, Петькин отец
был асом.
- Когда это ты так шутил? - с интересом спросил Петька.
- Было дело... - усмехнулся отец. - Между поездками за границу история
произошла. Меня в идеологической диверсии обвиняли и хотели выпереть
отовсюду с волчьим билетом, чтобы я нигде работы по специальности не нашел.
Из-за Высоцкого. Да, да, того самого. Для тебя Высоцкий уже, наверное,
древняя история, а для нас это самое что ни на есть живое было. И наверху
относились к нему с большим подозрением. А я в годовщину его смерти
организовал вечер его памяти. Это в секретном-то институте! Да еще мы чудом
раздобыли пленку с записью единственного спектакля "Памяти Высоцкого" в
Театре на Таганке - потом его запретили наглухо. Ну и пускали куски из
спектакля как сопровождение... Смешно теперь об этом вспоминать, а как тогда
на меня орали, как ногами топали!