"Дмитрий Биленкин. Путь Абогина (Авт.сб. "Лицо в толпе")" - читать интересную книгу автора

мускулы альпиниста на крутизне, и затем, когда вершина была достигнута,
наступала сладкая опустошенность.
Увы, войти в это состояние по заказу не удавалось...
Что ж, творчество есть творчество, озарение в нем как подарок. Но не
таков был Абогин, чтобы смириться. Корова на лугу и та жует не
бессмысленно! А тут? Не угодно ли: и ученый, и художник нередко с самого
начала прозревают конечный результат, то есть знают то, чего пока не
знают, и вот уже всем загадкам загадка - порой математик выводит новую
формулу прежде, чем сыщет доказательство! Это известно, в философии для
обозначения такой странности даже есть термин - антиципация, но никто
этого не понимает. Вот, казалось бы, истина: мысль возникает, как кристалл
в перенасыщенном растворе. Все вроде бы верно, без знаний шагу ступить
нельзя, но тогда самыми удачливыми творцами должны быть эрудиты. А это
далеко не так! Какими особыми знаниями обладал скромный чиновник
патентного бюро Альберт Эйнштейн? Молодой, только что со студенческой
скамьи Нильс Бор?
Возможно, Абогин удовольствовался бы достигнутым и не терзал бы себя
размышлениями, если бы его удовлетворяли собственные успехи. Увы! Привычка
к жесткому самоконтролю возобладала. Для всех он был блестящим молодым
исследователем, а он уже поставил себе беспощадный диагноз:
посредственность.
Именно так. Что статьи, что диссертации! Упорная, год за годом, работа
над собой, бесконечное напряжение всех сил, а результат? Все несравнимо с
тем, чего в те же годы добились Галуа, Эйнштейн, Бор.
Значит, смирись или снова бери умением любую свою способность возводить
в степень. А как, если неизвестно, что именно надо совершенствовать?
Творческая работа совершалась как бы помимо его воли, ума и желания: все
поддавалось ему, только не это!
Еще хуже. Его в отличие от других все время куда-то заносит. Он
математик, отчасти физик. Почему его так беспокоят совершенно посторонние
идеи? Например, эта. Он совершенно не думал об алкоголизме, когда вдруг
его посетила простая мысль. Разве только человек стремится одурманить
себя? А кошка? Собака? Слон? Лошадь? У всех есть любимые наркотики.
Выходит, сама эволюция встроила в млекопитающих эту потребность. Может
быть, это побочное следствие какого-то эволюционного приобретения или
просто ошибка, случайный сбой, который не уничтожился лишь потому, что
животным эта особенность их биохимии ничем особенным не грозит: природных
наркотиков мало, они встречаются далеко не на каждом шагу. Только человек
мог снять ограничение, сделал это и навлек на себя беду. Заложенная
эволюцией мина сработала.
Почему на эту сторону проблемы обращают так мало внимания? Социальные
меры могут сбить пламя, но источник огня останется. Чтобы его обезвредить,
нужна тончайшая биохимическая операция!
Что ж, неужели переквалифицироваться в биохимика, генетика,
эволюциониста? А как тогда быть с множеством других идей и разработок? Кто
в наши дни может быть универсалом? А если может, то как это примут
специалисты? Чтобы один и тот же человек с одинаковым успехом работал и в
астрофизике, и в медицине, и еще, допустим, в лингвистике, в экологии?
Чепуха, этого не может быть, такой человек просто дилетант, если не хуже!
А ведь он, Абогин, уже видел подступ к биохимическому разрешению