"Дмитрий Биленкин. Мера предосторожности" - читать интересную книгу автора

- Муравей, говоришь? - Геннадий Иванович затянулся. - Глянь-ка на Шар.
Я посмотрел и чуть не рассмеялся, хотя мне было вовсе не до смеха. По
гладкой, все так же пульсирующей поверхности Шара - ну, знаете! - карабкался
муравей. И ничего ему не делалось. На мгновение он замер с таким видом, что
у меня мелькнула дикая мысль: может быть, Шар и ему открывает что-то... Но
он пополз дальше, возбужденно шевеля своими усиками-антеннами.
- А что, знания действительно сила? - отрывисто спросил Геннадий
Иванович.
- Конечно. - Я взглянул на него с недоумением. - Конечно.
- Значит, Шар этот огромная сила?
- Естественно...
- А насколько огромная? Большая, чем все наши атомы?
- Ну, так вопрос ставить нельзя. - Я растерялся. - С одной стороны,
заключенные в Шаре знания, конечно, обладают невиданным потенциалом, но с
другой стороны...
А что с другой стороны?
- Значит, - наседал Геннадий Иванович, - вы собираетесь выпустить такую
силищу, не зная толком, что из этого выйдет?
- Да, - ответил я раздраженно. - Если бы человек, который открыл огонь,
только рассуждал, мы бы не пили сегодня чай.
- Верно. Так его нужда допекала.
- А нас не допекает? С болезнями покончить хотим? Хотим. Помочь другим
избавиться от голода? Нищеты? К звездам летать? Жаждем!
- Значит, вы решили как быть?
Решил ли я? Ничего я не решил. Легче решать, когда мало что понимаешь и
не задумываешься, когда твердо веришь, что мир прост, вот это заведомо
хорошо, а это заведомо плохо. Но когда различаешь тысячи оттенков, когда
понимаешь сложную диалектику событий и хочешь сделать лучше с учетом дальних
последствий и знаешь, что абсолютно верного решения быть не может, поскольку
никто не владеет абсолютной истиной, - вот тогда решать тяжело, а для многих
и непосильно. Но как все это объяснить Геннадию Ивановичу, для которого,
несмотря на острый ум, мир все же устроен проще, чем для меня?
Мое молчание он истолковал по-своему.
- Ладно, раз решил, то решил, о другом ответь. Вот ты говоришь, что не
может ученый такое, как с Шаром, до нужной точки предусмотреть. И в будущем
так?
- Мы неплохо учимся, - ответил я, скорей чтобы прекратить разговор. -
Поэтому есть надежда, что в будущем мы сможем гораздо лучше оценивать и
решать такие грандиозные проблемы.
- А Шар вы будете использовать сейчас, - сказал Геннадий Иванович
утвердительно.
Я почувствовал, что уже не в силах спорить. После стольких волнений
хотелось лечь на траву, слушать дятла и ни о чем не думать. Чуть шелестела
листва, грело утреннее солнце, хорошо было в лесу - тихо, привычно. Если
забыть о Шаре, конечно.
- Свойства Шара будут использовать, - сказал я больше для себя, чем для
Геннадия Ивановича. - Сие от нас не зависит.
- Как не зависит? - Он встрепенулся.
- Очень просто. Вот мы сидим, рассуждаем, а все уже Решено.
- Вами?