"Ллойд Биггл-младший. Самая усталая река" - читать интересную книгу автора

стен с обеих сторон каждого ряда. Время от времени они вплотную
прижимались к пластиковому барьеру и с выражением исступления на лицах
наблюдали муки смерти.
Коннеджер всегда смотрел на эту сцену с чувством бессильной,
оставлявшей в нем жгучую боль, ярости. Но в эту ночь его не покидало
тревожное напряжение. Шесть пикетчиков, облаченных в одежды среднего
медперсонала больницы, шли вдоль рядов кроватей. На парнях были
светло-голубые брюки, куртки и шапочки; на девушках - такая же форма, за
исключением традиционного головного убора медсестер. На всех были
хирургические маски. В соседней палате действовали еще шесть человек. У
каждого было пятнадцать минут, чтобы дойти до конца своего ряда и
вернуться. Стел предупредила их. Пикетчиков было трудно отличить от
настоящих медсестер, выполняющих свои обычные обязанности: одному пациенту
протирали лицо, другому поправляли подушку, выпрямляли скрюченные ноги,
накрывали измученное тело, а под конец вводили в мышцу предплечья пять
кубиков тарменола.
Каждый из ребят должен был обойти двадцать пациентов - всего двести
сорок человек в двух палатах. В отделение эмоциональной терапии поступали
только те больные, чья смерть сопровождалась наиболее бурными агониями.
Тем же, кому посчастливилось умереть без особых мучений, предоставлялась
возможность принять смерть без свидетелей.
Коннеджер оглянулся на санитаров психиатрической службы. Они ничего
не замечали, потому что смотрели на своих пациентов, а не на страдальцев,
игравших роль лекарства в этой процедуре. Он не увидел ни одного
психиатра. Они редко заглядывали сюда в этот час, хотя сеансы
эмоциональной терапии проводились круглосуточно, - мучения умирающих людей
не прекращались ни на миг.
Коннеджер переключил свое внимание на одного из переодетых
пикетчиков. Его действия выглядели уже вполне профессионально - доведенные
до автоматизма равнодушные движения медицинского работника, занятого
обычным делом и знающего, что глубина мучений несчастных не изменится
независимо от того, будет он сочувствовать им или нет. Его левая рука
касалась лба, расправляла одеяло, а правая тем временем вводила в мышцу
иглу шприца, впрыскивая снадобье, потом выдергивала иглу и клала шприц
обратно на небольшую тележку, которую он толкал перед собой. Орудие смерти
было почти незаметно.
В другом проходе одна девушка добралась до конца ряда и направилась
назад. Коннеджер взглянул на часы. Ребята действовали быстрее, чем он
ожидал.
С волнением он взглянул на пациентов, которым уже сделали укол. Если
реакция на лекарство наступит слишком быстро и их агонизирующие тела
затихнут до того, как пикетчики выйдут из комнаты, произойдет катастрофа.
Психические больные непременно взбеленятся. Коннеджер уже однажды наблюдал
подобный бунт, когда на арене скончались сразу трое, лишив таким образом
пациентов отделения эмоциональной терапии полноценного сеанса.
Но реакции не было - пока не было. Семь минут. Все пикетчики шли уже
в обратном направлении, обрабатывая пациентов противоположного ряда. Пять
минут. Четыре.
Коннеджер покинул балкон и прежним путем отправился в главное здание
больницы. Когда он открывал вторую дверь, прозвучал сигнал общей тревоги.