"Бхагаван Шри Раджниш. Здесь и сейчас" - читать интересную книгу автора

усиливает идею о том, что придется умереть и нам. Например, капля росы в
океане живет с тысячами других капель, а однажды на нее падает луч солнца и
она превращается в пар и исчезает. Другие капли думают, что она мертва, и
они правы - потому что некоторое время назад они видели каплю, а теперь ее
не стало. Но капля по-прежнему существует в облаках. Но как это узнать
другим каплям, пока они сами не стали облаками? К этому времени, наверное,
эта капля уже упала в море и снова стала каплей. Но как узнать об этом
другим каплям, пока они сами не отправились в это путешествие?
Когда мы видим, что рядом кто-то умирает, мы думаем, что этого человека
больше нет, что еще один человек умер. Мы не осознаем, что этот человек
просто испарился, что он вошел в тонкое тело и отправился в новое
путешествие, - что это капля, которая испарилась, только чтобы снова стать
каплей. Как нам это увидеть? Все, что мы чувствуем, - это что еще одного
человека не стало, еще один человек мертв. Таким образом, кто-то умирает
каждый день; каждый день уходит еще одна капля. И постепенно в нас возникает
уверенность, что и нам придется умереть: "Я тоже умру". Тогда нас охватывает
страх: "Я умру". Этот страх охватывает нас, потому что мы смотрим на других.
Мы живем, наблюдая за другими, и в этом наша проблема.
Вчера вечером я рассказал друзьям историю. Одного еврейского факира
очень расстраивали неприятности - а кого они не расстраивают? Всех нас
беспокоят наши враги, а величайшее беспокойство причиняет нам знание, что
кто-то другой счастлив. Видя, что другие счастливы, мы становимся
несчастнее. В этом есть еще немного математики, та же математика, о которой
я говорил в отношении смерти. Мы видим свое страдание и видим лица других. В
других мы не видим страдания; мы видим их улыбающиеся глаза, улыбки на их
губах. Если мы посмотрим на самих себя, то увидим, что, несмотря на то, что
внутри мы обеспокоены, мы продолжаем улыбаться снаружи. Фактически, это
способ скрыть страдание.
Никто не хочет показать, что он несчастен. Если он не может
действительно быть счастливым, по крайней мере, он хочет показать, что он
счастлив, потому что показать другим, что ты несчастен, это большое
унижение, потеря и поражение. Именно поэтому снаружи мы продолжаем
улыбаться, а внутри остаемся такими же, как были. Внутри продолжают копиться
слезы; снаружи мы практикуем улыбку. Тогда если кто-то посмотрит на нас
снаружи, он увидит, что мы улыбаемся; однако если этот человек посмотрит
вовнутрь, он найдет там страдание. И это становится для него проблемой. Он
думает, что весь мир счастлив, а он один несчастлив.
То же самое случилось с этим факиром. Однажды вечером в молитве Богу он
сказал:
- Я не прошу тебя не давать мне несчастья, потому что, если я
заслуживаю несчастья, я, конечно, должен его получить, - но, по крайней
мере, я молю тебя о том, чтобы его не было так много. В мире я вижу
смеющихся людей, и лишь я один плачу. Каждый кажется счастливым; лишь я один
несчастлив. Каждый кажется веселым; лишь только я печален, блуждая во тьме.
В конце концов, что я тебе сделал? Пожалуйста, сделай мне одолжение - дай
мне несчастье кого-то другого в обмен на мое. Позволь мне обменяться
несчастьем с любым другим человеком, с кем пожелаешь, и я приму его.
Той ночью он уснул и увидел странный сон. Он увидел гигантский особняк
с миллионами вешалок. Входили миллионы людей, и каждый нес за спиной связку
несчастий. Видя столько несчастий, он испугался; он был озадачен. Связки,