"Владимир Безымянный. Убийство в антракте" - читать интересную книгу автора

СПИДа сужала его еще больше, и все же в аскетизме эстрадных звездочек
упрекнуть было невозможно.
Однако вовсе не особенности морального облика юной звезды вокала
привлекали на престижные места в концертном зале лучшей гостиницы солидную
"валютную" публику. Самодовольные и полные снисходительности лица,
покровительственные взгляды на сцену - все говорило о присутствии
подлинных хозяев жизни, движителей новой эпохи. Соревновались не в
пассивности цепей или браслетов - большинство безболезненно могло бы
позволить себе облачиться в латы из презренного металла, не в обладании
престижнейшими моделями "мерседесов" и "вольво". Вес человека здесь
определялся размерами банковских счетов, проведением крупномасштабных
финансовых операций. Деятельность разного рода предприятий, совместных и
малых, осуществлялась вовсе не через банки, далекие от умения
по-швейцарски хранить секреты клиентов, а на бирже - открыто, с помпой, у
всех на виду. И не нужно быть Пифагором, чтобы подсчитать, сколько в
денежном исчислении составляли проценты, оседавшие в карманах удачливых
брокеров.
Кронов ночами спал без снов: несметные доходы нуворишей не тревожили
его чистого, как у младенца, сна. То, что "винтики", участвующие в
миллионных сделках, должны уметь отмотать и для себя толику деньжат, он
понимал. Морща нос, скорее презрительно, чем завистливо, думал о Сероусове
- хозяине и подопечном, но безусловно - кормильце. Постоянное кривлянье,
ласковые, почти девичьи повадки с признаками "голубизны", истерические
всплески, переходящие в спокойную отрешенность - тот еще был букетец.
Однако на сцене он выглядел чрезвычайно эффектно. Тинейджеров - тех, кому
"до шестнадцати и младше", - тянуло к нему словно магнитом. Билеты
раскупали с боем, сцену засыпали цветами, в обертках попадались половинки
лифчиков с номерами телефонов, нацарапанными вкривь и вкось фломастером.
Надо отдать должное Сероусову - пользовался он этими телефонами крайне
редко. Еще в начале своей карьеры он влип в неприятную историю с юной
красоткой. Не вовремя вернулся домой муж, и хрупкий Веня уцелел только
благодаря случайному вмешательству прибежавшего на крик соседа. Им
оказался Гусь, временно снимавший соседнюю квартиру. Произойди любовное
приключение неделей позже, когда Владимир Евгеньевич переехал в новые
хоромы, валяться бы Вене с перебитыми ребрами на больничной койке. И
прости-прощай престижная поездка на молодежный фестиваль.
Гусь прибежал на испуганный Венин визг: "Не бейте, при чем тут я, она
сама!" Людям искусства не пристало иметь дело с прозой жизни, да еще и
столь грубой. Видя, что уговоры не помогают, внезапный спаситель уложил
ражего мужа на пол двумя короткими точными ударами. Укоризненно, но не без
ухмылки погрозив длинным, тонким пальцем полуодетому предмету раздора,
Владимир Евгеньевич увел Сероусова к себе отпаивать чаем.
Неожиданное сближение скоро переросло в тесное сотрудничество. Вене
словно сам Бог помог. Владимир Евгеньевич заботливо освободил его от
хлопот о контрактах и помещениях, налогах и охране. Конечно, не бесплатно,
зато - как за каменной стеной. В обойме исполнителей, работавших на Гуся,
Веня был самого крупного калибра. Оттого и являлся Владимир Евгеньевич на
концерты Сероусова, чаще, чем к другим питомцам-кормильцам, как сам их
шутя величал.
Регулярно слушал Веню по долгу службы и Кронов, досадуя на