"Владимир Безымянный. Очищение тьмой" - читать интересную книгу автора

Владимир БЕЗЫМЯННЫЙ

ОЧИЩЕНИЕ ТЬМОЙ




"...При очистке Неглинного канала находили
кости, похожие на человеческие..."
Владимир Гиляровский "В глухую"


7 ИЮНЯ. В КАТАКОМБАХ. ПРОЛОГ

Паскудно я рос. Сорняк, дерьмо. Отца нет. Мать - пьяница и шлюха.
Сестра - тоже шлюха, но уже не пьет. Здесь, под землей, своих ублажает.
Водки-то у нас не признают. Старшие, правда, бывает, попивают, а нам,
малышне, если заметят - башку оторвут. Матери всегда было плевать, где я
шляюсь. Избавилась от лишнего рта - и хорошо. Она у меня не красавица, да
и сам я, видишь, не больно хорош собой. Плюгав, как говорится. Тьфу, да ты
же ничего не видишь. Ну вот, воровал я с малолетства, в одиночку. Редко -
с пацанами. Не люблю. Дерьмо. Под ремнем все выложат. Ох, мать у меня
умела "горячие" отпускать! Сесть потом невозможно. С оттяжкой била,
грамотно. Кому такое понравится? Но я не долго это терпел. Как раз мне
десять стукнуло, я, как положено, братве вермут выставил. Дело было не
чердаке, как дошло до поблевать - бабки внизу во дворе встали на дыбы.
Нажаловались родителям пацанов, а те насели на мою мамку. Она как раз уже
приняла - достаточно, чтобы отвязаться, но мало, чтобы с копыт долой.
Хвать меня за волосы: "щенков своих поишь, а матери родной хоть бы стакан
налил!" И ну драть. Я уже тогда без бритвы не выходил, даже пацаны
постарше знали, что за мной не заржавеет. Одним словом - три пальца
подчистую отчекрыжил. Крови, крику!.. известно, за такое - дорожка одна, в
спецшколу. Хорошо, уже лето, считай, началось. Школа кончилась, теплынь.
Да и какая там школа, когда я уже в другой обучался - побольше матери
таскал. Домой мне теперь ходу не было. Беспалая - ей такую кликуху
прилепили - поклялась меня изувечить. Она могла, ей плевать, сын или кто.
А жить было можно, только места надо знать. Вокзал, базар... Конечно, если
поймают - на куски порвут, торгаши еще злее наших сектантов. К кавказцам
лучше и вовсе не подходить, а гнилой мандарин на месте удавят. Вот на
вокзале стащить чего - милое дело. Спешка, суета, разбираться некогда.
Помню, я хороший чемодан отвернул, жирный. До лаза в катакомбы меньше
трамвайной остановки. Я туда - уже научен, как-то сумку слямзил, прямо на
площади стал шерстить, так еле ноги унес от патруля. А в подземелье
спокойно. Нет, забредает, конечно, дерьмо всякое: флакушки там из-под
одеколонов валяются да фанфурики аптечные. И только я сел распечатывать -
удар по голове и темнота. Вот, попробуй, шрам, бугры какие-то. Может, от
этого у меня голова расплывается, когда пробую думать. Метелили они меня -
жуть. Иногда сознание вспыхивало, словно лампочка зажигалась, - бьют. За
что? Чтоб не воровал, что ли? Так сами же - первые воры, только денег в