"Анатолий Безуглов. Ошибка в объекте" - читать интересную книгу автора

мной и представил прибывших.
Женщина оказалась старшим инспектором, Карапетян Кармия Тигра-новна.
Полный мужчина средних лет - судмедэксперт Леониди. В прибывшей группе
были также еще один инспектор, младший лейтенант и фотограф.
Мы направились в здание.
У дверей с цифрой 13 застыли две женщины в белых халатах. Видимо,
охраняли, хотя коридор был пуст.
Один покойник лежал на диванчике, другой - на застеленной покрывалом
широкой деревянной кровати.
Посреди комнаты стоял овальный стол, накрытый скатертью. На нем - закуски,
фрукты, бутылки и четыре тонких чайных стакана.
Закуски, скорее всего, были домашними. Разломанная на куски жареная
индейка, слоеные лепешки, пирожки, здоровенные - с кулак - котлеты. С вазы
свисали кисти черного винограда, поверх которого лежали персики.
Из спиртного - открытая и едва начатая бутылка шампанского, две
четырехгранные бутылки с ярко-красной этикеткой и надписью по-украински:
"Горилка з перцем". Обе перцовки тоже были открыты. Одна - полная, другая
наполовину опорожненная. В золотистой жидкости плавали стручки перца.
Была на столе и пепси-кола.
- Виктор Сергеевич, приступайте, - сказал я.
Началась работа, и мне не хотелось смущать никого своим присутствием.
Единственно, я спросил у Агеева, нужен ли ему Воропаев.
- Пока нет, - ответил следователь. - Впрочем... Скажите, пожалуйста, -
обратился он к врачу, - положение трупов не изменено?
- Как, как? - не понял тот.
- Трупы обнаружены на этих местах, где сейчас находятся? - уточнил Виктор
Сергеевич.
- Нет. Мы же пытались спасти... - ответил врач. - Надо было положить
удобнее...
- Ладно, - кивнул следователь. - Я потом побеседую с вами...
Мы с Воропаевым вышли из палаты и направились в его кабинет.
- Как вам стало известно о происшествии? - задал я вопрос.
- Понимаете, я как раз осматривал отдыхающую...
- В котором часу это было?
- Точно помню. В половине второго... Так вот, вбегает дежурная по корпусу
и говорит: в тринадцатой палате несчастье! Не помню, как оказался на
втором этаже... Дверь в палату настежь. На полу возле стола лежит
Ватутина. Без сознания. До этого ее вырвало... У окна, свернувшись
калачиком, лежит Иванов.
- Это кто из них? - спросил я, имея в виду погибших.
- Ну, тот, с усами, который теперь на диванчике...
Я вспомнил перехваченное судорогой синюшное лицо покойного. Ему было не
более сорока лет. Бросались в глаза щеголеватые, аккуратно подстриженные
усы.
- Вачнадзе мы обнаружили в туалете, - продолжал Воропаев. - Наверное,
когда ему стало плохо, он зашел в туалет и упал...
Вачнадзе теперь лежал на кровати. Чуть полноватое лицо с маской муки,
густые брови, черные пряди волнистых волос прилипли ко лбу. Ему было лет
сорок пять.
- Мы, естественно, бросились оказывать помощь... - Воропаев судорожно