"Анатолий Безуглов. Приключения на обитаемом острове" - читать интересную книгу автора

- Никто тебя не неволит, - Андрей пожал плечами. - В хозяйстве есть
другие бригады.
Сип уже пожалел о своих словах. Если честно признаться, кроме
мастерской, - не считая трактора и еще катера, в команду которого брали
опять же только старшеклассников, - интересного занятия, по душе, не было.
Там он был на своем месте. Более того, Сип был нужен в мастерской. И его
отказ все восприняли как демонстрацию.
Саввушкин увидел осуждающий взгляд Стасика Криштопы и Ситкиной. Но идти
на попятный было уже поздно.
Смирнов, как будто нарочно, сообщил под конец сбора:
- В этом году мы получим новый движок... Среди вас есть птичницы?
- Есть, - поднялась Катя Петрова.
- Я тебя обрадую: вашей бригаде выделят из совхоза несколько пар
породистых индеек. А ты, Данилов, кажется, по лошадям специализировался?
- И я тоже, - вставил Макаров.
- Директор совхоза согласился отдать вам Воронка от Звездочки.
- Я буду его объезжать, - засиял Юра, и все посмотрели на него с
уважением.
К своему дому Илья добирался окольными путями. Напрямик, через главную
площадь станицы, где помещалась дирекция совхоза, кинотеатр, сельмаг, он не
пошел. Ему было стыдно проходить мимо отцовского портрета, огромного, метра
два вышиной, выставленного в аллее передовиков.
Батя срисован со снимка, красующегося в горнице в хате, со всеми своими
медалями и орденами. И с какого боку к нему ни подходи, он смотрит прямо в
глаза. Если Илюха чувствовал за собой вину, от этого взгляда ему становилось
не по себе. В хорошем же настроении Сип специально делал крюк, чтобы
полюбоваться на своего родителя, казалось спокойно, даже с одобрением
смотревшего на сына.
Илья свернул от аллеи трудовой славы за три улицы, задами протопал до
бани и вышел на свою Пролетарскую с другого конца. Он уже растрезвонил дома,
что будет добиваться на лето места помощника тракториста - и добьется. А что
получилось на деле?
Толкнув ногой калитку своего дома, он решил: "Будь что будет! Без дела
все равно не останусь".
На завалинке сидел дед Иван, подставив солнцу морщинистое коричневое
лицо, поросшее редкой колючей бородкой. На нем была фуфайка, байковая
рубашка враспояску, вельветовые брюки и короткие валенки, подшитые толстым
войлоком. Дед не снимал опорки даже летом по причине застарелого ревматизма.
- Ну, рапортуй! - поднялся дед.
- Ученик седьмого класса "А" Илья Саввушкин явился! - отчеканил Илья,
отдавая честь.
- Хорошо, хорошо, махновец, - осмотрел его довольный дед, пощипывая
бороденку. - А пятерню к пустой башке не приставляют. Чуешь?
- Она у меня не пустая, - обиделся Сип.
- Без положенного для казака убора - считается пустая...
Мать, спустившись с крыльца и вытерев руки о фартук, прижала Илью к
себе, чмокнула куда-то в макушку.
- Телячьи нежности, - пробурчал Саввушкин-старший. - Ты лучше, внучек,
покажь документ.
Илья достал дневник, протянул деду.