"Анатолий Безуглов. Приключения на обитаемом острове" - читать интересную книгу автора

пахло едой, свеженарезанной зеленью.
Отец Илюхи одобрительно отозвался об оценках в дневнике и, к
величайшему облегчению Сипа, не стал интересоваться, чем он будет заниматься
в пионерском лагере на острове.
Потом все сидели за столом, в горнице, где обедали по торжественным
случаям.
А вечером Сип вместе с батей обкатывали мотоцикл после ремонта. В полях
за околицей Илюха получил руль. Водить "Яву" с коляской научил его опять же
отец. Мать даже не знала об этом.
И, ощущая на лице упругий прохладный воздух, свистящий в ушах, Сип
забыл об истории с Филькой, о сборе.
Была степь, была дорога, уходящая за малахитовый горизонт, и впереди -
почти сто дней вольного лета.


МАЛАЯ МЕХАНИЗАЦИЯ

Проводы на летний отдых справляли всегда торжественно. Выступил
директор совхоза. Он говорил, что остров Пионерский - школа будущих
агрономов, животноводов и механизаторов. Что навыки, полученные учениками в
сельскохозяйственном труде, помогут им найти свое призвание, дорогу в жизни,
помогут полюбить работу земледельца, землю, на которой они родились.
Закончил он совсем по-простому:
- Что-то я все о труде да о труде. Отдыхайте получше, ребята,
загорайте, поправляйтесь. Ешьте хорошо. Вам, Глафира Игнатьевна, - обратился
он к поварихе, - особый наказ: чтоб каждый набрал не меньше двух кило живого
веса!
После речей началась отправка. Первыми ехали младшеклассники. Ребятишек
посадили в два автобуса, которые тут же облепили родители.
Илья запретил себя провожать. Их класс, теперь уже седьмой "А", уезжал
в середине дня. Паром работал в этот день вовсю, только успевал перевозить
учеников и лагерное имущество. Досталось и школьному катеру. Окрашенный в
белое и синее, с надписью "Грозный" на борту, он сновал по Манычу туда и
обратно до самого вечера.
Палатки ставили уже на заре. А когда над островом мягко засветилось
бархатное звездное небо, высоко взметнул свои пляшущие языки костер...
Наутро Сип шагал по тропинке, ведущей от палаток к домику, где
находился штаб лагеря, - по так называемой Центральной улице. Она была
обсажена молодыми тополями. В листве играл свежий ветерок, приносивший с
реки прохладный воздух и запах воды. Трава стояла зеленая, ароматная, почти
готовая под звонкое лезвие косы.
Сенокос Илья любил. Косить научил его дед. Считал это занятие хорошим
воспитанием для земледельца. И мучил внука до тех пор, пока не добился, что
разнотравье у Илюхи ложилось плавным красивым полукругом.
- Сенокосилки, разная там механика - это хорошо, - говорил дед. - А
если не умеешь косу держать в руках, значит, и машиной уберешь сено неважно.
Наработавшись до ломоты в плечах, они с дедом обычно пристраивались
где-нибудь под ракитником, пили холодное молоко из макитры и валились на
землю перед походом домой.
Дед заводил свои нескончаемые истории, которые неизменно начинал