"Анатолий Безуглов, Юрий Кларов. За строкой приговора... " - читать интересную книгу автора

из мести некий Уманский, в свое время судимый за убийство (Уманский
подозревал, что Коликов зарезал его овцу, и не раз грозил расправиться с
ним. Свой новый дом Уманский строил как раз рядом с тем магазином, где
Коликов первого июня покупал водку, и Уманского видели с топором в руках).
Не исключалось также, что убийство - результат ссоры между погибшим и его
женой. В общем, предположений было много. А явившийся к следователю в
сопровождении матери великовозрастный ученик пятого класса
шестнадцатилетний Витольд Пришкевичус прямо указал на убийц. Размазывая по
щекам слезы, он сказал, что дядю Сережу убили на его глазах Цыган и Хромой
Яшка. Зарубив его пьяного на берегу топорами, они обыскали мертвого,
забрали тридцать тысяч денег и садовый нож, а затем сбросили труп в реку.
Нож Хромой Яшка хотел продать Витольду, но у того не было денег и он от
покупки отказался. Витольд подробно и красочно описал трагедию,
разыгравшуюся на берегу реки Нерис, драку между убийцами, которые никак не
могли поделить между собой деньги, плывущий вниз по течению в красной от
заходящего солнца воде труп, продиктовал следователю данную им убийцам
страшную клятву молчания и рассказал о своих переживаниях. Правда,
бросались в глаза две несообразности: во-первых, вызывало недоумение,
откуда у Коликова, всегда нуждавшегося в деньгах, оказалась такая крупная
сумма денег, как тридцать тысяч рублей. А во-вторых, была непонятна
прямо-таки патологическая мелочность убийц: получив тридцать тысяч рублей,
они хотели еще заработать рубль восемьдесят пять копеек (именно такую сумму
назвал Витольд) на уличающем их вещественном доказательстве - садовом ноже
убитого.
Но... все бывает. И заявление Витольда было тщательно проверено.
Впрочем, проверка заняла минимум времени. Оказалось, что ни Цыган, ни
Хромой Яшка не могли участвовать в этом преступлении по той простой
причине, что уже месяц сидели в Вильнюсской тюрьме по обвинению в краже...
- Соврал? - спросил следователь у пятиклассника.
- Придумал, - поправил тот.
- А зачем?
- Скучно было... Ну и двойки...
- Что "двойки"? - не понял следователь.
- А мать сечь хотела за двойки, - простодушно объяснил Витольд. - А
когда я рассказал про это, она и пальцем не тронула, даже варенья дала...
Так постепенно одна за другой отпало несколько версий. Правда, и
оставшихся было более чем достаточно. Но все же появилась какая-то
возможность отобрать наиболее вероятные и заняться их углубленной
разработкой.
Среди этих версий следователь отдавал предпочтение - и не без
оснований - версии об убийстве Коликова Ракитиным. Он несколько раз
допрашивал Ракитина, и с каждым разом его подозрения усиливались.
Протоколы этих допросов схематически (в действительности они, конечно,
составляли десятки страниц) выглядели так:
Следователь. Когда и где вы в последний раз виделись с Коликовым?
Ракитин. Первого июня в магазине деревни Магунай.
Следователь. В какое это было время?
Ракитин. Приблизительно в час дня.
Следователь. Из магазина вы вышли вместе?
Ракитин. Да.