"Герберт Эрнест Бейтс. Этюд с цветами " - читать интересную книгу автора

- Вам с молоком и сахаром?
Темненькая, задрав платье, принялась возиться с резинкой на трусах и
вопроса не слышала. Светленькая взглянула на нее и снова накинулась.
- Сейчас же опусти платье! - зашипела она. - Все видно.
- А что мне делать. Резинка на трусах ослабла.
- Ты что, очумела?! Кто в гостиной задирает платье? Мы же светские
дамы!
- С ними такое тоже бывает.
- Да ты что?! Дамы обязаны чинно сидеть, вести светские беседы и
помнить про хорошие манеры.
Темненькая сдалась. Видно, ее утомляло и сбивало с толку жеманничанье
светленькой, да и вообще роль светской дамы. Она украдкой поглядывала то на
цветы терна, то на синее небо, то на цветы в банке.
- Молока и сахару? - повторила светленькая.
- Да, будьте любезны.
Чашек не было; светленькая запаслась камешками, и они стали печеньем.
Темненькая сидела, зажав камешек в руке. Ее подружка держала печенье
кончиками пальцев, откусывая его крохотными кусочками, оттопырив мизинец, и
жевала, жеманно улыбаясь. Неожиданно она заметила, что темненькая ничего не
ест и не пьет, и с таким упреком взглянула на нее, словно та совершила
тяжкий грех против этикета.
- Вы больше не хотите чая? - спросила она ледяным тоном.
Кареглазая испугалась, потом робко объявила:
- Не хочу больше играть в эту игру.
- Почему это?
Кареглазая не ответила. Достоинство светленькой как рукой сняло. Она
нетерпеливо дернула плечом, давая понять, что у нее просто нет сил терпеть
промахи младшей.
- Не умеешь, потому и не хочешь, - насмешливо бросила она.
- Пойдем лучше в поле фиалки рвать, только не понарошку, а взаправду.
- Мы и так все делаем взаправду. Просто ты совсем не умеешь играть.
Мала еще, вот и не умеешь.
Темненькая была совершенно убита. Вдруг она отбросила камешек и в
полном отчаянии начала выбираться из-под терна. Светленькая тут же сменила
тон и принялась улещивать кареглазую.
- Это же проще простого! - затараторила она. - Чуточку притворись и
станешь дамой. Давай снова, давай ты будешь герцогиней! Давай?!
Темненькая недоверчиво оглянулась - да такое и вообразить невозможно! И
побрела прочь вдоль косогора. Светленькая фыркнула, вскинула гордо голову и
крикнула вслед:
- Раз ушла, не вздумай возвращаться!
Ничего не ответив, кареглазая пошла мимо боярышника, мимо живой
изгороди по верху косогора. Море пролесок, боярышника в налившихся бутонах и
фиалок поглотило ее. Она прошла мимо нераспустившейся примулы, потом мимо
расцветшей, потом ступила на лужайку анемонов. Разговаривая сама с собой,
она прикрепила себе в волосы несколько цветов и листьев, подражая
светленькой.
А та выбралась из-под терновника, заправила платьице в светло-голубые
трусы и поднялась на носки, словно балерина. Отломив веточку цветущего
терновника и держа ее в обеих руках над головой, она завертелась на носках,