"Дейл Бейли. Смерть и право голоса (Нежить. Антология) " - читать интересную книгу автора

Дейл Бейли

Смерть и право голоса

(Нежить. Антология)

(пер. Ирина Колесникова)

"Забавно, как устроен мир", - любил говорить мне Бертон. Вот
занимаешься ты чем-то настолько мелочным, что зубы от скуки сводит, -
подрезаешь ногти на ногах или, например, переворачиваешь диванные подушки в
поисках пульта от телевизора, - а мир вокруг тебя меняется с каждой
секундой. Ты чистишь перед зеркалом зубы, а на другой стороне планеты
поднимается паводок. Каждый день, каждый миг наш мир преображается самым
удивительным образом, а мы сидим в пробке, или гадаем, что приготовить на
обед, или просто блаженно пялимся в окно. "Пока ты строишь планы, история
идет вперед", - всегда говорил Бертон.
Теперь я это знаю. Думаю, теперь мы все это знаем.
Что касается меня, то, когда все началось, я был в Чикаго, на шестом
этаже большого офисного здания, составлял резюме. Вокруг творился привычный
хаос: разрывались телефоны, бегали люди, по телевизорам сообщали итоговые
результаты голосования, - но во всем чувствовалась наигранность. Кампания
закончилась. Наши аналитики сообщили нам все, что следовало знать: утром,
когда открылись избирательные участки, Стоддард лидировал на семнадцать
пунктов. И вот я сидел в предвкушении увольнения, закинув ноги на взятый в
аренду стол и придерживая на коленях ноутбук, и ломал голову над синонимами
к слову "руководил". Например, "руководил коллективом из пятнадцати
человек". Или "руководил связями с общественностью Демократического
национального комитета". Или, например, "руководил политической кампанией и
доруководился до ручки".
Тут по Си-эн-эн заиграла короткая увертюра, которая означала, что
где-то творится история, точь-в-точь как любил говорить Бертон.
Льюис выключил телевизор, и я поднял голову.
- Ну и зачем ты это сделал?
В ответ он перегнулся через стол и выключил мой компьютер.
- Сейчас покажу.
Я последовал за ним через офис, мимо сгрудившихся перед телевизорами
людей. Никто не повернул в мою сторону головы. Никто не смотрел мне в глаза
с воскресенья. Я попытался прислушаться к передаче, но поверх возбужденного
гомона до меня доносились лишь обрывки репортажей с места. Бертона я тоже не
заметил - он, скорее всего, заперся где-нибудь и писал поздравительную речь
своему сопернику. "Какой смысл откладывать неизбежное", - сказал он мне
утром.
- И чего ты хочешь? - спросил я Льюиса, когда мы вышли в коридор, но он
только покачал головой.
Льюис - крупный мужчина, ему около пятидесяти, и у него сутулые плечи и
выражение лица как у пристыженного подростка. Он стоял в лифте и смотрел на
мигающие огоньки, потирая оставшуюся от угревой сыпи оспину. Оспин у него
много, они покрывают все лицо, как напоминание о худшем в истории
человечества пубертатном периоде. Он мне никогда не нравился, а в данный