"Дейл Бейли. Конец света, каким мы его себе представляем" - читать интересную книгу автора

назойливо показывали по телевизору. Тот факт, что ни одна из крупных или
мелких телекомпаний не вещает ни на каком из этих семидесяти пяти каналов,
выглядел весомым аргументом в пользу окончательного светопреставления.

Считается, что только благодаря телевизионщикам мы ныне имеем
возможность без всяких хлопот сопереживать уникальному человеческому опыту.
Мы могли бы много интересного узнать о столь же уникальном опыте от жителей
Помпей, если бы те всем скопом не погибли в 79 году до нашей эры, когда до
изобретения бытового телевизора оставалось еще без малого две тысячи лет.
В тот день, когда Везувий прорвало и пылающие языки лавы ринулись по
склону, обращенному к древнеримским Помпеям, со скоростью около четырех миль
в минуту, все шестнадцать тысяч горожан в итоге попросту испарились. И
все-таки благодаря странной геологической причуде некоторым из них удалось
уцелеть в виде полых раковин в окаменевшем слое вулканического пепла. Руки
этих людей простерты в тщетной мольбе к богам о милосердии, лица искажены
предсмертным ужасом.
Сегодня мы можем навестить их за умеренную плату.

Вот один из моих самых любимых сценариев конца света. Плотоядные
самоходные растения.

Виндхэм сел в свой автомобиль и поехал в город. В надежде найти
что-нибудь утешительное. Что-то вроде функционирующего телефона, или
функционирующего телевизора, или даже обычного прохожего, готового помочь.
Вместо этого он нашел много других нефункционирующих телефонов и
телевизоров. И, конечно, очень много нефункционирующих людей, просто целую
кучу, хотя найти их оказалось не так уж легко, как можно было предположить.
Люди вовсе не валялись на улицах и не сидели в разбитых вследствие массовых
ДТП автомобилях, а вот в Европе наверняка так оно и есть, подумалось
Виндхэму. На европейцев глобальная катастрофа (что бы ее ни вызвало) должна
была свалиться приблизительно в самый разгар утренних часов пик.
В американском полушарии, где в тот роковой момент почти все население
пребывало дома в постели, возникли, напротив, крайне благоприятные условия
для дорожного движения в виде почти абсолютно пустых дорог и шоссе.
Так что Виндхэм быстро доехал до своей работы. Чисто автоматически. К
тому времени он, должно быть, пребывал в глубоком шоке и успел притерпеться
к вездесущему запаху, поэтому трупы ночной смены не произвели на Виндхэма
какого-то особого впечатления (там были и мужчины, и женщины, многих он знал
уже шестнадцать лет). Новое потрясение он испытал лишь при виде
сортировочной площадки, заваленной всякими коробками и пакетами, внезапно
осознав, что эту груду посылок уже никто никому никогда не доставит. Эта
мысль шарахнула его, как обухом по голове.
Сверившись с накладными, Виндхэм самостоятельно загрузил свой
автомобильчик и выехал на маршрут. Он и сам не смог бы сказать, зачем он это
делает. Возможно, потому, что как-то брал напрокат кино про одного
постапокалиптического бродягу, который вырядился в униформу работника
Почтовой службы США и добился Возрождения Западной Цивилизации (за вычетом,
конечно, Старых Дурных Традиций) исключительно добросовестным и героическим
исполнением долга простого почтальона. Но это было в кино, а что касается
Виндхэма, то тщетность его собственных усилий почти сразу стала ему