"Сергей Михайлович Бетев. Трое суток из жизни оперуполномоченного " - читать интересную книгу автора

на мартьяновских, только меньше стертая.
- А где телогрейка его? - спросил у хозяйки.
- Так он ее снимал на крыльце: там в стене шпилька есть.
Прошли на крыльцо. Чернов снял телогрейку, подошел к открытой на улицу
калитке и стал внимательно изучать швы и карманы. Как и ожидал, телогрейка
была тщательно выхлопана, но в швах под воротником и в уголках карманов -
глиняная пыль.
- Телогрейку и ботинки мы, мамаша, возьмем,- объявил старушке.
- Так как же я перед Василием-то отчитаюсь?! - забеспокоилась она.-
Приедет, спросит...
- Поможем отчитаться,- сказал ей Штокин.- Вы меня знаете?
- Как же не знаю! Ишо в прошлом годе выговаривали мне за домовую книгу.
Знаю, ясное дело...
- Значит, все в порядке.
- Вам виднее...- уступила она. Когда подошли к машине, Чернов,
посмотрев на часы, посоветовался:
- Времени - шесть. Автобус на Свердловск ушел в пять. Что будем делать?
Поедем в горотдел и перекроем по телефону?
- Можно,- согласился Штокин.
- А не сбежит? - предположил Чернов.
- Можно приказать, чтобы выехали за населенный пункт, остановили
где-нибудь в поле.
- Спросят Угораева, а он промолчит,- ответил Чернов.
- Там же не он один нижнесергинский?
- А кто его здесь особенно-то знал? Рискованно все это... Анатолий! -
позвал шофера,- На сколько километров у тебя бензину?
- На сто, может, хватит, а дальше не ручаюсь,- ответил тот, посмотрев
на приборный щиток.
- До Свердловска сто двадцать...- И опять к шоферу: - Ездить быстро
умеешь?
- А инспекция? - спросил тот, обнажив белые зубы в озорной улыбке.
- Ее на себя беру,- ответил Чернов.
- А там - не наша ведь. Проколют - и будь здоров!
- Я же сказал! - повысил голос Чернов.
- А я что, спорю, что ли? - сразу обиделся Толя и проворчал: - Только
сами не жалуйтесь...
Чернов залез в кабину, Штокин - в кузов.
Толя так рванул с места, что Олег Владимирович сразу подпрыгнул, достав
шляпой крышу кабины. Зыркнул на Анатолия и улыбнулся:
- Вот так и держи!..

11

...Трехтонка бешено мчалась по Собачьему тракту, взрываясь пылью на
ухабинах, заставляя шарахаться в сторону медлительные грузовики, шоферы
которых больше всего боялись за рессоры. Требуя обгона, Толя так нажимал на
гудок, что тот верещал каким-то жутким захлебывающимся визгом, и этого никто
не выдерживал. А некоторые шоферы от удивления прижимали свои машины к
обочине, останавливались и, открыв дверцы, долго всматривались вслед
очумевшему грузовику, в кузове которого болтался между бортами милиционер