"Светлана Бестужева-Лада. Умри ты сегодня, а я завтра или Мужчины для досуга" - читать интересную книгу автора

Я улыбнулась и рассказала Андрею историю появления в моей жизни
компьютера и его крещения. Действительно, Кузьма для меня почти живой
организм и уж точно - составляющая часть моей жизни, причем не маленькая
часть. Отсмеявшись, мы вернулись к основной теме разговора и веселье
испарилось само собой.
- А кто же опознал Ларису? - задала я давно мучивший меня вопрос.
- Ее нынешний сожитель. Бой-френд, по-современному. По его словам,
ничего необычного в поведении подруги в последнее время не было. У них не
было принято докладывать друг другу о времяпрепровождении, поэтому он не
слишком беспокоился об ее отсутствии. Но для него это несомненный шок,
иначе парню надо не менеджером в медицинском центре работать, а в Голливуд
ехать. Опознать было, конечно, сложно, но на ней был браслет, сделанный на
заказ знакомым ювелиром. Подарок этого самого бой-френда. Браслет слегка
оплавился, но вещь уникальная...
Я непроизвольно передернулась, потому что живо представила себе этот
кошмар: оплавленные перстни Марины, деформированный браслет Ларисы. Помнила
я этот браслет, еще бы мне его не помнить. Лариса получила его в подарок на
свой день рождения и специально приехала ко мне - тогда еще на
Пречистенку, - чтобы похвастаться. Золотой браслет в палец толщиной, а на
нем ее имя выложено мелкими бриллиантиками. Очень удачно вышло, что я в
принципе равнодушна к побрякушкам вообще и к золоту в частности, иначе
умерла бы на месте от зависти, чего Лариса, по-моему, от меня и ожидала.
А потом я почему-то вспомнила манеру Марины постукивать пальцами по
портсигару во время разговора. У нее была такая причуда: носить сигареты в
маленьком дамском портсигаре. И еще у моей подруги были очень красивые, как
говорят, породистые руки с длинными тонкими пальцами. С моей точки зрения,
перстней на таких руках можно было бы носить и поменьше, чтобы можно было
оценить не ювелирные изделия, а их хозяйку...
Ниточка, едва потянувшись, похоже, снова оборвалась. Про Ларису я
знала немного, а вот про Марину... Внезапное просветление воскресило в
памяти тот странный разговор почти трехмесячной давности:
"- Смотри, не проговорись моему драгоценному. Иначе, Наташа, для меня
все может очень плохо кончится. Пока у меня эта дискета, я в относительной
безопасности.
- Тогда зачем ты ее мне отдаешь?
- А я больше никому не доверяю. Если со мной что-то случится... Ну,
кирпич на голову упадет или грибами отравлюсь. Тогда... Впрочем, ерунда.
Ничего со мной не будет, если ты будешь молчать. И вообще нужно, чтобы
кассета была спрятана не у меня. Хоть какая-то страховка...
- Ты можешь по-человечески объяснить, что происходит?
- Не могу. Лучший способ не проговориться - это ничего не знать. Я
рискую - это мое дело, а тебя втягивать не хочу.
- Но ты уже втянула, если отдаешь мне дискету.
- Поверь, у меня есть веские причины это сделать. Но, возможно, это
просто чудовищное недоразумение и мне потом самой стыдно будет за свои
предположения. Сейчас же, для моего спокойствия...Ты можешь сделать то, о
чем я прошу? Не так уж часто я это делаю."
Аргумент был убойный: Марина меня никогда и ни о чем не просила. А мне
помогала без всяких просьб с моей стороны: то доставала для сына, когда он
был еще маленьким, дефицитные лекарства, то утешала после развода, то