"Светлана Бестужева. Мужчина для досуга" - читать интересную книгу автора

этого, в общем-то, примитивного события целую кучу каких-то таинственных
намеков, полупризнаний и даже страшилок. Мои знакомые почему-то считают,
что если я зарабатываю на хлеб переводами детективов, то меня можно
озадачивать всяческими загадочными событиями из их собственной жизни,
совершенно не интересуясь моим мнением на этот счет. Поднимать суету и
разводить таинственность вокруг какой-то дискеты - увольте, это без меня.
Но если Марине нужно, чтобы Володя ни о чем не знал, - да ради бога, мне не
жаль. Тем более мы с Мариной давным-давно дружим и сплошь и рядом общаемся,
не ставя об этом в известность ее супруга и моего приятеля. Так даже
интереснее. Да и с первой Володькиной женой, Ларисой, мы до сих пор в
прекрасных отношениях, о чем мой приятель и не подозревает. Правда, узнает
она от меня о своем экс-супруге и его новой жене только то, что известно
всем и каждому. Впрочем, я отвлеклась.
Дискету я, разумеется, взяла, хотя достаточно скептически отнеслась к
Марининым заклинаниям хранить тайну. Раз надо - значит, надо, просят
сохранить - сохраню, о чем речь. Справедливости ради добавлю, что, если бы
с аналогичной просьбой ко мне обратился Володя, я и его уважила бы и не
стала бы информировать об этом Марину. Возможно, муж и жена - одна сатана,
но, безусловно, две совершенно разные личности.
Надо бы позвонить Марине завтра, давненько не виделись, можно
встретиться, кофейку попить, поболтать о своем, о девичьем. Балда, она же
именно в Морфлоте работает, а там пожар. Ну и ладно, пусть сама разберется
со своими проблемами и потом мне позвонит. И Володю можно пока не
тревожить: жила же я как-то без "факс-модема", так что годом больше,
месяцем меньше - принципиального значения не имеет. А мелкие вопросы,
скопившиеся у меня, можно адресовать кому-нибудь еще. Не один же Володька в
компьютерах разбирается. Кое-что в них и Масик соображает и, кстати, обещал
помочь, но обещать, как известно, не значит жениться.
В клуб я, конечно, опоздала, свободных стульев уже не было, пришлось
пристраиваться на подоконнике, благо в старину их делали достаточно
широкими. Обычно наши заседания проходят так: приглашают какую-то пишущую
личность, которая только что издала очередной (или первый) свой шедевр и
нуждается в рекламе. Происходит своего рода презентация произведения, после
чего автор выставляет напитки и закуски, а сам ждет, не купит ли кто его
книгу с автографом. Случается - покупают, но больше все-таки интересуются
фуршетом.
Когда я отдышалась и осмотрелась, то обнаружила, что на сей раз
рекламируется творение пресс-секретаря одного очень известного политика.
Бывшего, естественно, пресс-секретаря. Который в соответствии с недавно
появившейся доброй традицией вылил на своего экс-шефа такой ушат грязи, что
захотелось срочно принять душ.
Мне говорили, что лицо у меня достаточно выразительное, и обычно я за
ним бдительно слежу, особенно на публичных мероприятиях, но на сей раз
эмоции явно перевесили здравый смысл.
- Вы здесь первый раз? - прошептал кто-то над самым моим ухом.
Я подняла глаза. Надо мной склонился мужчина средних лет, и в общем-то
приятной наружности. Не совсем в моем вкусе: блондин, причем скорее
худощавый, чем упитанный, но ничего. И глаза внимательно-ласковые.
- Почему вы так решили? - задала я встречный вопрос.
- У вас такое выражение лица...