"Альфред Бестер. Обманщики" - читать интересную книгу авторапредшествовавшего Дню, Который Изменил Его Жизнь.
Квартира Роуга занимала целый этаж ротонды Beaux Arts [изящные искусства (фр.)], комплекса, выстроенного в старом эдвардианском стиле, с панорамными окнами, каминами, а главное - толстыми стенами, защищавшими творцов друг от друга. В надежной звукоизоляции тонули и жалобные вопли колоратурных сопрано, пытающихся совладать со своими колоратурами, и электронное громыхание "Галактического гавота в соль миноре", и безостановочное бормотание какого-то типа, диктовавшего оксфордский словарь английского языка для перевода его на новояз. Берлога была старомодной и в точности соответствовала вкусам Уинтера - просторная гостиная с георгианской мебелью, маленькая кухня, умывальная комната с огромной шестифутовой ванной, две спальни - одна большая, другая - совсем маленькая. Маленькая спальня аскетичностью своей походила на монашескую келью, а большая - на бардак, такой беспорядок царил в этой комнате, превращенной в студию. Стены ее были увешаны полками с книгами, пленками, кассетами, компьютерными программами: здесь же стоял стол, размерами подходивший для какого-нибудь конференц-зала, но исполнявший роль письменного, а также компьютер, тот самый, с которым Уинтер имел телепатическую связь - прекращая работу с ним, нужно было обязательно проверить, заблокирован ли вход, иначе машина писала без разбора все, о чем думал ее хозяин. Ну и, конечно, кипы бумаги, груды чистых кассет, на полу - вороха старых статей, и, словно змеи, заждавшиеся Лаокоона и его сыночков, извиваются какие-то драные пленки. Ошарашенный и мрачный, Уинтер не стал распаковывать дорожную сумку и даже не переоделся - хотя лайнеры Алиталии не слишком-то знамениты своей диван, закинул ноги на кофейный столик и принялся доводить себя до невменяемости - чтобы хоть немного очухаться. Вчера вечером он убил человека - впервые в жизни. Чаще всего поворотные моменты судьбы - это действительно моменты, события буквально секундные. Схватка, перевернувшая всю жизнь Уинтера, произошла в полумраке Центральных Садов купола Болонья и продолжалась три секунды. Он пришел сюда на свидание, но вместо опаздывавшей девушки из кустов выскочил здоровенный гориллоид со здоровенным же ножом - и вполне очевидными намерениями. Многолетние тренировки с детства отточили реакцию Уинтера. Он не противопоставил силе силу - как, видимо, от него ожидалось - а расслабился, упал навзничь, перекатился под ногами замешкавшегося от неожиданности противника и прыгнул ему на спину. Два удара коленом в пах, захват двумя руками правой - вооруженной - кисти, резко хрустнула ломаемая кисть - и правая сонная артерия гориллоида вспорота его же ножом. Все это - за какие-то три секунды свистящей тишины. Умирал нападавший гораздо дольше. - Ну зачем ты полез, дурак несчастный? Зачем? - Уинтер потряс головой, отгоняя воспоминания. Тремя рюмками позднее его посетило вдохновение. - Девушка, вот что мне сейчас нужно. Забыть все эти заморочки и ждать, пока структура прорисуется сама. - Валяй, - ответил один из многочисленных Роугов, обитавших в его сознании (их там было с дюжину, а то и больше), - только ты ведь оставил |
|
|