"Александр Никитович Бессараб. В прицеле - танки (Военные мемуары) " - читать интересную книгу автора

обратно. Лица хмурые, недовольные. И солдат можно понять: какая же это
война? Шаг вперед, шаг назад - топтание на месте. Мне и самому было досадно.
Но приказ есть приказ.
Где-то на севере, совсем неподалеку, загрохотали выстрелы. Били пушки
ЗИС-3. Очевидно, бродячие немецкие танки вновь наткнулись на противотанковый
заслон.
Танки были подбиты расчетами ефрейтора Александра Мищенко и старшего
сержанта Ивана Кислицына. Наводчикам 3.В.Викторовичу и М.И.Кузнецову я перед
строем объявил благодарность и решение командования дивизиона о
представлении их к правительственным наградам. Поблагодарил также весь
личный состав батарей за быстрые и четкие действия в сложной обстановке.
После обеда Пацей и Шленсковой собрали на короткую беседу партийный и
комсомольский актив. Разобрав действия подразделений и отдельных коммунистов
и комсомольцев в бою за истекшие сутки, Никанор Федорович поставил
конкретные задачи по организации политинформации, дал указание о выпуске
боевых листков, обратил внимание всех присутствующих на необходимость
усилить наблюдение за полем боя, повысить бдительность.
Несколько слов об улучшении огневого взаимодействия расчетов орудий и
противотанковых ружей в условиях подвижного боя сказал А.Я.Голобородько.
Своих заместителей я слушал внимательно и по лицам товарищей видел, что
и тот и другой пользуются у личного состава части хорошим авторитетом.
Никанору Федоровичу Пацею тридцать два года. Он темноволос, смуглолиц.
Несколько горяч, но отходчив. Большой любитель шутки и острого словца. Знает
и по-настоящему любит солдат - рядовых тружеников войны. Учитель по
профессии, Пацей постепенно и к каждому по-особому подбирал "ключик". Делал
это он всегда просто, душевно. Никогда не стремился к завоеванию дешевого
авторитета.
Александр Яковлевич Голобородько высок, худощав, строен. Силища у него
необыкновенная - ему ничего не стоило, ухватившись за правила, развернуть
пушку. Как все силачи, Голобородько был добродушен и спокоен. В любом бою
действовал хладнокровно и расчетливо. В отношениях с солдатами и товарищами
уважителен и ровен. Я никогда не слышал, чтобы он повышал голос до крика.
Все его приказания выполнялись неукоснительно и точно.
О смелости Голобородько говорили много. Часто вспоминали о том, как
двадцатилетний командир огневого взвода 45-мм пушек Саша Голобородько в бою
под Вязьмой разгромил из засады немецкую артиллерийскую батарею на марше.
Сначала огнем пушек, потом забросал машины с гитлеровцами ручными гранатами.
Очевидцы и участники этого боя рассказывали, как на Голобородько,
пробегавшего мимо автомашины, бросился здоровенный немецкий фельдфебель.
Стряхнув его с плеч, командир взвода поднял фашиста на ноги и ударом кулака
убил насмерть. Остальные гитлеровцы в ужасе разбежались прочь.
Уже командуя батареей 76-мм дивизионных пушек ЗИС-3, Александр
Яковлевич трое суток отбивал на высоте Лысая севернее города Пустошки
контратаки автоматчиков и самоходных орудий.
Однажды я также был свидетелем геройского поступка этого офицера. Дело
было в Латвии в ноябре серок четвертого года. Шел ожесточенный бой на
западных подступах к городу Ауце. В тот день я возвратился в дивизию из
госпиталя, забрел в родной 597-й стрелковый полк, начальником артиллерии
которого служил до ранения. Бой наблюдал вместе с командиром полка
И.Д.Ковязиным. Неожиданно произошло досадное недоразумение. Противотанковый