"Думает ли собака" - читать интересную книгу автора (Окунцов Людвиг Пахомович)6. Думает ли собака?Если Цейна отставала в развитии, как служебная собака, то интеллектуальное воспитание её прогрессировало и оставалось на высоте. Цейна признавала лидером в семье жену. Она полтора года не работала, постоянно общалась, воспитывала, кормила малышку, относилась к ней с душой, постоянно разговаривала и, сама не ведая того, обучила общему акустическому коммуникационному общению в системе человек-собака. Казалось бы воспитание шло без всплесков и экстраординарностей. Помимо всего жена обучила, точнее, приучила овчарку к обычной речевой форме без напряжения двум фразам. Как только кто-нибудь из нас собирался уходить, Цейна вмиг прошмыгивала и оказывалась первой в коридоре у двери. Стоило жене произнести: — Цейна, я тебя не возьму, жди меня, я скоро вернусь. Цейна оставалась на месте, где была, и не подходила к двери. По возвращении домой каждого из нас ожидала любвеобильная Цейна. От её радостных действий дым стоял коромыслом. Она прыгала, лаяла, лезла целоваться, становилась на задние лапки, а передними толкала нас. Чтобы смягчить такие поступки, ежедневно повторяющиеся по несколько раз, жена нашла выход из создавшегося положения. Она говорила: — Цейна подожди, сейчас пойдём здороваться. Цейна прекращала бегать, «беситься» и напряженно ждала. Жена раздевалась, снимала рабочий наряд и продолжала. — Ну, теперь пойдём. Цейна знала, что делать. Она прыгала на диван, визжала, крутилась волчком, как щенок ложилась на один, затем на второй бок, подставляя их под ласковые движения рук жены. Вскорости и мы с девочкой переняли эти фразы; общение с собакой улучшилось. Я был поражен эффективностью разговорного метода и назвал её заглавными буквами СВиШ. Я расшифровал способ. СВиШ — это когда дилетант входит в Новое, подобно растению, проросшему через толщу асфальта и, увидя неизведанный мир, продолжает расти, не зная, не желая его понять и объяснить. Дело в другом. Значит собака понимает не только интонации, но и смысл слов, даже целые фразы. Об этом я мог бы подумать и раньше. Применяя команды, называя клички собак (заинтересованные движения головой), обиходные слова и предложения: пошли в гараж, на дачу, домой, на озеро, поехали на автобусе и другие, которых набирается свыше шестидесяти, которые Цейна освоила и хорошо знает. Есть и более одарённые собаки, возможно, более старшие по возрасту. Так, у артиста Армена Джигарханяна есть товарищ по театру, у которого дог знает свыше двухсот слов. (Телевидение, ОРТ, 1997 год, интервью Джигарханяна). Цейна очень любит кости, особенно куриные, которые ей нельзя давать, из-за возможных травм пищевода. Но мы балуем собаку и рискуем. Цейна знает слово «косточка» и «кухня». Объединяя их, я говорю: — Цейна, иди на кухню, там косточка. Эту команду она выполняет также охотно, как и команды «гулять», «играть» (футбол любит, отнимает мяч у детей). Любит, обожает купаться. В ненастную, дождливую погоду после прогулки и грязи при входе в дверь, командую: — Цейна, купаться! Идёт в ванную комнату, прыгает в ванну. Из душевого крана обмываем её лапки, брюшко и хвостик. — Цейна, повернись! Цейна поворачивается другой стороной. — Лапку! Даёт сначала одну, затем другую лапку. Затем протираем собаку чистим старым полотенцем. Овчарка обожает купаться в озере, реке. Завидя их, часто, не ожидая команды, мчится и окунается в воду. Долгое время я, загруженный текущей работой и помня учение И. П. Павлова, как-то мимо сознания пропускал мыслительную способность собак. Этому способствовал разговор И. Павлова со своими сотрудниками (о котором читал неоднократно), которые говорили: «собака подумала, собака захотела». «Собака не может думать», — отвечал Павлов. Хотя позднее и признавал, что собака обладает конкретным умом. Традиции — это что и привычка. От них отойти нелегко, тем более оторваться. Цейна не только воспринимает команды, но и понимает слова человеческой речи. Раз понимает слова, значит и мыслит в пределах их значения. Ограниченность мышления собаки в пределах конкретных понятий, предметов (конкретное мышление) очевидна и бесспорна и не идёт в сравнение с мышлением человека (пользующегося речью, трудом, достижениями науки, культуры, образования, гуманизмом — огромного пласта общечеловеческих знаний, традиционно переходящих от одного поколения к другому). Цейна просится на улицу: подбегает к двери, возвращается ко мне и скулит. Впервые я наобум говорю: «Рано. Ещё рано». Она отходит и временно успокаивается. Откуда она знает слово «рано» — удивляюсь я. Возможно, раньше уловила смысл? Цейна не перестаёт меня удивлять. Возможно, у неё гораздо больше набор слов, чем я полагаю? А может здесь интонация на правом плане? Что собака понимает смысл многих слов, тому немало примеров. Собака просит кушать, подбегает к миске, ко мне или просто скулит после прогулки. Я говорю: «Скоро дам, жди». И она ждёт. Значит, для собаки существует связь между звуком слова и действием, предметом. Такое заключение совпадает с мнениями авторов (В. Д. Ильичев и др., 1990, с. 72–73), которые пишут: «Неумеющие говорить собаки, лошади… и другие животные при тесном контакте с человеком становятся как бы пассивными имитаторами. Если они понимают слова, значит они их правильно воспринимают, значит в их памяти существуют эти слова в пассивной форме, значит существует ассоциативные связи между звуковой оболочкой слова и соответствующим предметом или явлением. Собаки по требованию хозяина приносят тапочки, при слове «гулять» направляются к двери или несут поводок». Это пишут не новички, а знатоки биолингвистики. В «Диалектике природы» Ф. Энгельс указывал, насколько нужны домашнему животному контакты с человеком. Когда Цейна не понимает о чём я говорю, она очень внимательно смотрит на меня, поворачивает голову с «навострёнными» ушами, А в общем в сё облике чувствуется недоумение. В. Д. Ильичев с соавторами (1990) считает: «Своё неумение говорить животное воспринимает, как недостаток. Очень часто говорят о собаках, что они всё понимают, только сказать не могут». Век Цейны гораздо короче человеческого, поэтому ей требуется меньше времени для схватывания на лету и заучиванию новых слов. Чем раньше хозяин и члены его семьи начнут не только разговаривать, но и пояснять предметы, называть их, называть поступки словами, тем лучше собака будет развиваться и понимать людей. Родители добивающиеся успеха в воспитании ребёнка тогда, когда с ним разговаривают на равных, как со взрослым. Многим это известно. Больших результатов можно добиться в воспитании собаки, не игнорируя, не унижая её индивидуальности. Одной из наиболее ярких личностей эпохи Возрождения был Леонардо да Винчи (XVI в.), друзья которого высмеивали его за то, что страдания животных волновали его так сильно, что он стал вегетарианцем. Известны его слова: «О, боже праведный!. Почему ты не восстанешь ото сна и не узришь, какое зло сотворяют твоим созданиям?» (Т. Н. Павлова, А. Б. Пономарёв, 1992). Там же, на стр. 5: «Собаки и кошки — это существа, наделённые способностью чувствовать и думать, их нельзя рассматривать, как придаток к обстановке, заводить их, как дань моде». Один эпизод говорит не столько об отваге Цейны, скорее о её уме, мыслительной деятельности, сообразительности. Чтобы Цейна окрепла, первые любовные проявления (течки) были пропущены, но к двум годам, для её будущего следовало испытать её материнством. Подобрали ей пару, Барсика, аналогичной породы и с родословной. С тех пор минуло около трёх лет. Мы проходили с Цейной около подъезда, где живёт Барсик. В долю секунды Цейна была сбита с ног откуда-то появившимся Барсиком. Самец безусловно сильнее самки. Я скомандовал: «Цейна, вперёд, фас». Цейна набрасывается, но снова оказывается на земле. И уже без команды вскакивает и бросается на обидчика. До сих пор кобели уступали овчарке. Но Барсик оказался не джентльменом. Я разнимаю собак и говорю: «Барсик, ты хам и негодяй, ты плохой». Пес остыл к Цейне, а возможно узнал и отошел. Я рассказал дома при Цейне о случившемся. Проходит месяц. Мы с Цейной в гостях у знакомых биологов. Я им рассказываю эпизод (пригласив и усадив Цейну около себя) следующим образом: папа — хороший, мама — хорошая, Цейна — хорошая, а Барсик плохой. Цейна, при слове Барсик начинает лаять и поглядывать на дверь. Знакомые удивлялись мыслительной способности собаки и нашей неподготовленности к поступкам «братьев меньших». Вот сейчас описываю случай (прошло более полугода) и проверяю его на Цейне. Цейна, Барсик хороший? Мягко, без нажима, ласково, спрашиваю собаку. Цейна залилась долгим лаем. Помнит обидчика. Собака — друг человека. Может ли кто сейчас оспаривать указанную истину. Нет, конечно, ибо это очевидно. Собака не просто друг, а настоящий друг. Человек разумный (Homo sapiens), к которому мы относимся, не может иметь глупого друга. Поэтому дружба длится не одно столетие, не два и не три, а целых 12 тысяч лет. Значительное время для начала приручения, совместной охоты, несения охраны и декоративного собаководства. Достаточный срок, чтобы понять и полюбить друг друга. Собака и человек, прожившие бок о бок сотни поколений, обогатили друг друга прекрасными чертами характера, к которым относятся такие как верность, выносливость, осторожность, храбрость, самоотверженность и доброта. Следовательно, 12 тысяч назад не только волк (предок собаки) отличался умом, тактом, замечательными чертами характера, но и человек был достаточно умным, сообразившим, что волк может ему пригодится в качестве хорошего друга. Не исключено, что до указанной археологами даты, несколько веков человек и волк приглядывались друг к другу. Ведь время у них было. Эти два вида начали развиваться одновременно, не 12 тысяч лет, а 50 миллионов лет назад. Индейцы полагали, что люди произошли от животных. Одни — от волков, другие от ворон, лисиц, медведей. Племя, считавшее своим предком волка, гордилось таким происхождением. Подобные верования наука называет тотемизмом (тотем, т. е. род). В отличие от европейцев, индейцы уважали волков за их силу, выносливость, смелость, независимость. Думает ли собака? Люди, общающиеся с собакой: «Да, она думает». А тот, у кого её нет, скажет: «Нет, не думает». Но и первых поставит в тупик следующий вопрос: «Если думает, то почему она, запертая в клетку на простую защелку, не может её «сознательно» открыть?». Найдется человек, который даст и ещё один ответ: «Многовековая эволюция волка-собаки не ставила перед этим видом подобных задач, да и анатомическое строение лапы не позволило развивать любопытство — мышление, ручное мышление, удовлетворяя его через разбор элементарных конструкций, какие были под силу многопалой подвижной лапе обезьяны, явившейся предком Адама». Конрад Лоренц описывает случай, когда собака его знакомого могла открывать калитку, запирающеюся с помощью задвижки. Чарльз Дарвин, кроме основных, сейчас уже неоспоримых научных открытий, является одним из первых этологов в мире. Он открыл путь научным методам исследования: наблюдениям и опытам, полагал, что поведение животных играет важную роль в их приспособлению к условиям жизни. Но как многие его современники, не избежал ошибки, приписывая животным человеческие мысли, чувства, воображение. Чисто по-человечески, эта «ошибка» великого исследователя больше приближает человека к животным, чем отдаляет от них. Задолго до возникновения этологии И. П. Павлов дал блестящий анализ сторожевого рефлекса собаки и завещал провести учет безусловных рефлексов (а это уже этология — наука, изучающая поведение животных). Павлов изучал высшую нервную деятельность собаки, а не человека, специально подчеркивал недопустимость отождествления высшей нервной деятельности животных с психикой людей. И. П. Павлов был убежден, что собаки обладают рассудком: «В окончательном результате большими полушариями собаки постоянно производится в разнообразных степенях как анализирование, так и синтезирование падающих на них раздражений, что можно и должно назвать элементарным, конкретным мышлением» (с. 482, И. П. Павлов. Полн. собр. трудов, т. 3, 1949). Он подчеркивал, что только человеку присущи психические процессы абстрактного анализа и синтеза. Конечно, психика, мышление были в дальнейшем подменены рефлексами, и высказывание Павлова о конкретном мышлении собак было надолго забыто. Зато в настоящее время в учебниках по физиологии животных указывается об этом постоянно. Павлов боролся против антропоморфизма, ставящего знак равенства между психикой человека и животных, не признавал такие выражения, как «собака подумала», «собака захотела». Результаты исследований Л. В. Крушинского показывают, что волки, собаки обладают достаточно хорошо развитой рассудочной деятельностью. Кошки стоят ниже, чем псовые. Кролики обладают элементами разума. Разные собаки в обычных условиях жизни неодинаково реагируют на внешние раздражения, по разному поддаются обучению, по разному относятся к людям, что зависит от их темперамента, возбуждения и торможения нервной системы. Павлов положил в основу четырёх типов нервной системы неодинаковую способность собак вырабатывать условные рефлексы: или быстро (после 2–5 сочетаний) — или медленно (после десятков и даже сотен сочетаний), а также прочность рефлексов, степень проявления тормозного процесса и прочее. Основные типы (По И. П. Павлову, цитир. по Г. И. Азимову и др., 1954): 1. 2. 3. 4. Правильная тренировка и воспитание, а также условия существования могут значительно изменить тип нервной системы. Труднее всего поддается переделке слабый тип. Тип нервной системы влияет не только на поведение, но и на деятельность его внутренних органов. Проверка показала, что большинство немецких овчарок обладают уравновешенным, подвижным темпераментом и умеренной злобностью. Кавказские овчарки при спокойном, уравновешенном темпераменте обычно злобны. Для проверки типа нервной системы, не только у собак, но и других животных, следует ожидать определенного их возраста. У свиней проверяют тип в 8—10-ти месячном возрасте. У собак немецкой овчарки — не ранее 9 месяцев. Часто можно слышать: собака все понимает, да сказать не может. Собака, прожившая в семье несколько лет, удивительно понимает членов семьи с полуслова, иногда даже с намека, кивка головы или движения глаз. Укоренилось мнение, что собака понимает интонацию предложений или слов, но не понимает их смысла. Это ошибочное мнение. Вот что пишут биолингвисты по этому вопросу: «Собака породы большой белый шпиц, принадлежавшая одному из авторов (Ильичев, Силаева, 1990 г.), знала около 60 слов. Вначале казалось, что она понимает интонацию, но когда пытались произносить знакомые ей слова с разной интонацией и разной степенью громкости, то это не сбивало животное. Слово «колбаска», произнесенное сурово и при отсутствии обозначаемого предмета, все равно вызывало соответствующую реакцию и ожидание вкусного. Замечание, сделанное ласково-игривым тоном, заставляло собаку понуро опустить хвост и почувствовать себя виноватой. Необходимым условием было, правда, четкое произношение знакомых собаке слов с некоторым выделением их из общего контекста или отдельное их произношение. Эта собака знала всех членов семьи по имени и умела играть в прятки: кто-нибудь из членов семьи прятался, а собаке говорили, кого именно нужно искать. Причем все это животное делало без направленного обучения или дрессировки, почти исключительно благодаря тесному общению с человеком… Собаки по требованию хозяина приносят тапочки, при слове «гулять» направляются к двери или несут поводок»… Сильная потребность общения у одомашненных животных. «Они существуют вдали от своих естественных контактов и связей; наиболее высокоразвитым из них — высшим млекопитающим и некоторым видам птиц — при содержании в одиночестве совершенно необходимы контакты с человеком-хозяином, они очень стремятся к общению» (В. Д. Ильичев, О. Л. Силаева, 1990, с. 72—73). Ф. Энгельс в «Диалектике природы» пишет, насколько нужны домашнему животному контакты с человеком: «В естественном состоянии ни одно животное не испытывает неудобства от неумения говорить или понимать человеческую речь. Совсем иначе обстоит дело когда животное приручено человеком. Собаки и лошади… в пределах своего круга представлений научились понимать человеческую речь». Свое неумение говорить животные воспринимают как недостаток. Когда я говорю что-либо своей овчарке Цейне и она, конечно, многих слов не понимает, она поворачивает голову то в одну, то в другую сторону, расставляя удобно ушные раковины и очень внимательно смотрит на меня. Когда это происходит при людях, они комментируют: «Смотри, она слушает, понимает видно». Можно ли обучить млекопитающих общаться с человеком с помощью системы коммуникации (языка)? Немало труда было затрачено научить разговаривать человекообразных обезьян. Известный русский зоопсихолог Н. Н. Ладыгина-Котс в 1913–1916 гг. воспитала маленького шимпанзе в домашних, человеческих условиях, но он обучился только нескольким словам. К таким же результатам пришли и другие исследователи. Супруги Гарднеры обучали шимпанзе языку жестов и надо сказать успешно. Неудачи, связанные с «разговорной речью» обезьян зависели от врожденной непригодности их гортани к воспроизведению слов. «К списку «говорящих» млекопитающих можно добавить ещё и морского льва, который ясно произносил подряд гласные а, э, и, о, у, двух собак Марса и Пика, воспитанных и обученных Л. В. Дуровым произносить слово «мама», также путем невероятных усилий и, пожалуй, ещё поющего быка, который, по данным Дурова, тянул своим мягким баритоном ноты: до, ми, фа и соль. Большую известность приобрел «говорящий» слон Батыр из Карагандинского зоопарка. Это, пожалуй, все» (В. Д. Ильичев, О. Л. Силаева, 1990, с. 73). Разграничить сходство и отличие психики человека от животных вынуждают постоянные напоминая этологов о несхожести психики и зоопсихологии, о неприменимости очеловечивания животных в этологических исследованиях, о неприятии антропоморфизма, приписывающего животным якобы человеческие свойства, мысли, чувства, волю. Действительно, проявляется ли тенденциозность исследователей при анализе полученных этологических данных, учитывая «обаяние» животных или срабатывают другие мотивы, такие как «человеческие, гуманные», поступки животных (общительность волков, их семейная сплоченность, групповой образ жизни, характер волчьей стаи и др.). Волчица, съевшая приманку со снотворным веществом, шаталась, падала и ложилась. Самец не делал попыток умертвить её. Вместе с ней находился даже тогда, когда преследовавшие их люди были совсем близко. Подобное отношение к самке, попавшей в яму, наблюдалось у самца лося. В отряд высших млекопитающих входят много видов, таких как человек, и волк (собака), лошадь и лось, слоны и свиньи, верблюды и китообразные, полуобезьяны и приматы, человекообразные обезьяны и многие другие. Символическая эмблема города Рима на которой изображены волчица, вскармливающая своим молоком младенцев Ромула и Рема, которые в результате этого сделались смелыми и дерзкими перед лицом любой опасности. Позднее Ромул сделался первым царём Рима и основал город Рим (по-латыни — Рома). Качество молока (жиры, белки, углеводы, микроэлементы) у многих животных (волк, лошадь, лось, верблюд) не только уступают, но во многом превосходят (кит, коза и др.) человеческое. Больные люди с нарушением желудочной секреции получают желудочный сок от лошадей и собак, продающийся в аптеках. У человека, лошади, собаки анатомическое строение желудка сходно — у всех троих он однокамерный. Молоко кобыл, специально приготовленное — кумыс является лечебным средством против туберкулёза, плохого аппетита. Японскими авторами установлено тождество обмена веществ, характер пищеварения, дыхания, кровообращение у человека и кур. По анатомическому строению и физиологической функции жизнедеятельность человека и волка (собаки) очень близки. В общих чертах у новорожденного ребенка и щенка много общего. Оба беспомощны, не подготовлены к немедленной активной жизни и нуждаются в материнской опеке. Головной мозг человека гораздо богаче: имеются речевые, интеллектуальные, физические зоны, которые должны быть заполнены обучением в процессе жизни. Сходны у человека и собаки органы чувств (зрение, слух, вкус, обоняние, осязание), железы внутренней секреции (гипофиз, эпифиз, плацента, надпочечники, железы: щитовидная, тимус, поджелудочная, половые, околощитовидные), органы дыхания (лёгкие, альвеолярное дерево), органы кровообращения (сердце, сосудистая система), обогащение клеток организма кислородом и выделение углекислого газа, кровотворение, строение тканей, клеток организма и крови, лимфа, плазма крови, выделение продуктов обмена, характер пищеварения, строение органов брюшной полости и грудной клетки и наконец, высокоорганизованная нервная система (головной и спиной мозг, периферическая и вегетативная нервная система) наличие в коже болевых, тактильных, тепловых, Холодовых рецепторов. Изменение кожной чувствительности — показатель состояния элементов рефлективной дуги. Под рефлексом понимается ответная реакция организма на раздражение рецепторов, при участии рефлекторной дуги. Рефлекторная дуга состоит из 5 частей: рецепторов (нервных окончаний на поверхности тела (кожи) и во внутренних органах), центростремительных нервов, идущих к центральной нервной системе, центральной нервной системы (спинной и головной мозг), центробежных нервов, идущих от центра к периферии, к эффекторам (мышцы, слюнные железы). Иначе, в основе безусловных и условных рефлексов лежит материальная субстанция — нервная система. Павлов установил, что слюноотделение относится к безусловному рефлексу и слюна выделяется на такой раздражитель, как пища. Многократное сочетание мясного порошка со звонком приводят к тому, что в конце концов у собаки применение одного лишь звонка вызывает рефлекс слюноотделения. Такой рефлекс академик Павлов назвал условным рефлексом. Павлов изучал рефлекторную деятельность на собаках, но она распространяется на всех высокоорганизованных животных. Достаточно человеку читать газету во время еды, как количество слюны уменьшается, что может привести к заболеванию желудка. Воздействуют на кожу лапки лягушки, собаки или другого животного болевым раздражителем (острым, горячим предметом), мышцы отдёргивают конечность, срабатывает рефлекс. Значит у животного выражены болевые ощущения. «Анализ болевого синдрома требует большого внимания и максимального гуманного отношения к животному. Надо вспомнить множество случаев, когда даже дикое животное приходит к человеку и ищет у него помощи и защиты» (А. М. Смирнов и др. Учебник по клинической диагностике внутренних незаразных, болезней сельскохозяйственных животных, — Л.: Колос, 1981. — 447с, ил. 325). К таким животным относится даже раненый тигр. Осторожно, боль! Не повреди, не навреди! Внимание Homo sapiens! Рецептором могут быть зрение, слух. Собака видит не довольство хозяина или слышит его брань, постоянные окрики и её реакция срабатывает однозначно: горбится, опускает глаза, голову, поджимает или опускает хвост (виноватый, понурый вид). Следовательно, можно оскорбить, унизить словом не только человека. Морфология или физиология печени, органов размножения, лактации, мышц и нервов, обмен витаминов, жиров, углеводов, белков, солей, воды, энергии, теплорегуляция. Вот далеко не полный перечень морфологических и физиологических схожеств человека и собаки. И понимание многих процессов обмена веществ, строения организма подарила нам собака. И не только ей памятник, но и вечная слава! Однако труд и речь (язык) вывели человека на передний край по сравнение с животным миром. Главное, что отличает человека от животных — это социальная, духовная, деятельная сущность, в основе которой лежит труд, сознание, мышление, воля, человеческие эмоции, речь (язык). Язык в виде знаковой системы появился в результате трудового общения, обеспечивая человеку координацию деятельности, выражение мыслей, которые можно фиксировать на бумаге, а, следовательно, накапливать и передавать поколениям опыт и знания. Социальная сущность человека, поднявшая его над биологической сущностью, над животным миром, составляет духовный кругозор людей, их интеллект. Умение трудиться дало возможность человеку создать себе удобство жилья, одеваться, подчинять своей воле животных, утолять культурный голод (книги, музыка, картинки и пр.) и голод физиологический культурным способом, а не способом с помощью рук и зубов. Возникла человеческая психика, психология человека, значительно отличающаяся от зоопсихологии животных, но не перечеркивающая последнюю, а выросшую из её недр на её базе, на биологической основе своих предков. Научная зоопсихология не очеловечивает животных. Психика человека формировалась под влиянием общественно-трудовой деятельности, но она зародилась в недрах психики наших животных предков. Понять сущность сознания можно только с помощью изучения психики животных в сравнении с психической деятельностью человека. Геккель был всецело прав, когда он, как биолог, как дарвинист заявил, что человеческое мышление и язык, зарождение человеческого сознания могут быть познаны лишь путём изучения психической деятельности животных и закономерностей эволюции психики. И надо всегда помнить, что у «братьев меньших» имеется психика, высокоорганизованная и высокоразвитая нервная система, способная чутко реагировать на внешнюю среду и её раздражители. Собака способна переживать, страдать (поза обиды: понурое состояние, голова и хвост опущены, глаза выражают страдание), от недовольства хозяина (окрики, брань), при заболеваниях (отказывается от еды, питья, отлёживается в «углах» двора), не говоря о том, когда она лишена и «крыши над головой» (выгнана из дома: бесцельное бродяжничество по улицам, неприкаянность, подавленность) и когда, что вообще недопустимо, подвергнута физическому избиению (поза подавленности, скуление). Из запугиваемого щенка не вырастет смелая собака, защитница хозяина. Недопустимо доверять воспитание собаки детям, не несущим ответственности и сознания важности и быстрого роста щенка. Прогулки несут на себе бремя воспитания. По возможности собак следует прогуливать взрослым лицам или детям под контролем старших. Тогда вы вырастите умную смелую собаку, независимо от её родословной. И беспородные легко поддаются дрессировке и преданы хозяину без остатка, также как и породистые. Сломленная дурным воспитанием собака трудно восстанавливает психику и на разные сроки теряет многие полезные качества. Проведённая нами даже поверхностная грань между психикой человека и зоопсихологией животного позволяет понять, что и собака способна проявлять эмоции и понимать мимику хозяина. Достаточно отметить, то у собаки хорошо развита лицевая мимическая мускулатура, как и у человека. Дарвин — автор капитальной зоопсихологический монографии «Выражение эмоций у человека и животных» не требует комментария и оговорена ранее. С позицией современной науки трудно понять великого Декарта, Леба и Ферворна, американских бихевиористов, полагающих, что животное представляет собой весьма сложную машину, действия которой в любом случае можно свести к законам физики, химии, механики, а поведение сравнить с механизмом, не чувствующим боли и страданий. Вряд ли авторы указанного течения имели животных в доме. В связи с этим вспоминается крылатая в своё время фраза «Теория без практики мертва». В психологии Уотсон и позднее Скиннер сводили поведение животных и человека к механистическим, особенно к рефлекторным объяснениям. Работы Павлова по условным рефлексам дали бихевиоризму не правильно трактуемое физиологическое обоснование, существовавшие в США до конца 50-х годов, на смену которому пришли концепции современной этологии Конрада Лоренца, Нико Тинбергена и других. Бихевиористы сделали посильный вклад в этологию, но не избежали ошибок. Но они категорически разграничили поведение от психики. Считали, что психология изучает только поведение, а не проявление психической деятельности. Главной задачей бихевиористской школы психологов было объяснить поведение животных, не прибегая к мыслительным или физиологическим процессам. В то время Павлов писал «Психическая деятельность есть результат физиологической деятельности определённой массы головного мозга». И что высшим животным, в частности собакам, свойственны аналитические и синтетические способности, то есть умение различать и связывать отдельные раздражения. Они подтвердили известное положение Энгельса о том, что «нам общи с животными все виды рассудочной деятельности: индукция, дедукция, следовательно, так же известное абстрагирование, анализ незнакомых предметов, синтез и как соединение обоих — эксперимент». По типу все эти методы, отмечает Энгельс, «совершенно одинаковы у человека и у высших животных. Только по степени они различны («Диалектика природы», 176). Без наличия этих элементов психической деятельности животные не могли бы существовать, правильно ориентироваться в окружающих их сложных условиях. Общие черты психической деятельности у животных и человека коренным образом отличаются в том, что мышление как высшая и качественно новая форма психической деятельности возникла на базе общественного развития, благодаря труду. Труд создал самого человека и специфически человеческую психическую деятельность, способность к мышлению». Биологическое родство между человеком и животным указано Дарвиным и подтверждалось дальнейшими многотысячными исследованиями. Не вызывает сомнения и тот факт, что мыслительная деятельность, социальная сущность человеческого общества, культура (физические и духовные достижения) оторвали человека от животного мира, из которого он вышел, легли в основу, сформировали поведение и человеческую психику (не только качественные и количественные изменения головного мозга), оказавшуюся способной поднять его над биологической сущностью и создать до того неведомый духовный мир. В то же время было бы глубоким шовинизмом кичиться перед животными этим духовным миром. Собака, превосходящая человека в физическом развитии, чутье, слухе и обладающая элементарной мыслительной деятельностью, конкретным умом, хотя и развивалась эволюционно однобоко, оказывается способной поступать разумно, чувствовать боль и несправедливое к себе отношение. Человек должен помнить о монофилии (моно + phyle — род, вид), единстве происхождения живых существ и установить modus vivendi (определить взаимное отношение) на основе взаимного уважения. Подводя итог вышесказанному следует, отметить следующее. В настоящее время наукой установлено, что собаки обладают конкретным мышлением. Для них и их предка волка этого хватило, чтобы на протяжении столетий жить, добывать питание, воспроизводить потомство и его воспитывать. Постоянное общение с человеком, дрессировка, воспитывают в собаке элементы повышенного кругозора, способность понимать человека и обучаться ряду обиходных слов и команд. Собака способна переживать и страдать «ей присущи все виды рассудочной деятельности: индукция, дедукция, следовательно, также известное абстрагирование, анализ незнакомых предметов, синтез, и как соединение обоих — эксперимент». Психика человека и зоопсихология животного сродни, имеют одну анатомо-физиологическую основу, но (язык) и труд подняли человека над живым миром, составили его интеллект, духовный мир. |
||
|