"Инга Берристер. Милая моя... " - читать интересную книгу автора

дорогостоящие покупки.
День, как назло, оказался тяжелым, сплошные хлопоты и беспокойства.
Плюс ко всему нервное напряжение из-за предстоящего столкновения с Джеймсом
Уорреном.
А чего, собственно говоря, она опасается? Опасается... Трейси горько
рассмеялась про себя. "Боится до смерти" - такое определение ее состояния
было бы более точным. Но она не собирается показывать это ему. Ненавистный
человек. Нет, пострадать должна не она, а он.
Трейси даже подумывала, а не исчезнуть ли ей куда-нибудь на время, но
решила, что это будет проявлением трусости, к тому же бессмысленной. Она не
собирается играть с этим человеком в прятки. Все, что ей надо, - это
прояснить ситуацию, добиться, чтобы восторжествовала правда, и вернуться к
своей жизни и своему делу, не опасаясь ничем не оправданных обвинений
Уоррена.
После обеда пришла Сузан Филдинг и спросила, не разрешит ли Трейси Люси
пойти к ним посмотреть, как ее отец красит спальню. Та отпустила дочь почти
с радостью. Не то чтобы ей наскучила компания Люси, просто она не хотела,
чтобы дочь оказалась свидетельницей ее выяснения отношений с Джеймсом
Уорреном.
Когда наступило, а затем прошло назначенное им время, Трейси с
облегчением вздохнула. Николас, должно быть, все-таки признался во всем, и
Джеймс слишком смущен досадной ошибкой, чтобы явиться и признать свою
неправоту.
Что ж, это ее вполне устраивало. Трейси совсем не хотелось его видеть,
она еще не оправилась от вчерашней встречи.
Пробило четыре часа дня. Трейси собралась было приготовить себе чашку
чаю, чтобы запить таблетки, которых требовала все еще болевшая голова, как
раздался звонок в дверь. Она тут же догадалась, кто это был, но все равно,
подойдя к двери и увидев в глазок стоящего на пороге Джеймса Уоррена,
почувствовала, как сжалось ее сердце.
Какое-то мгновение Трейси боролась с искушением оставить дверь
закрытой, но, заметив на другой стороне улицы с любопытством наблюдающего за
этой сценой соседа, неохотно открыла ее и пропустила гостя внутрь.
- Весьма разумно с вашей стороны, - оскалясь, заметил Джеймс, входя в
прихожую. - Ну что? - спросил он. - Надеюсь, вы приняли верное решение. В
противном случае, повторяю, я не собираюсь стоять в стороне и наблюдать, как
вы рушите семью моей сестры.
Трейси смотрела на него с упавшим сердцем. Николас не сказал шурину
правду. Или сказал, но Джеймс предпочел не поверить ему.
Сурово поджав губы, она ответила:
- Мне нечего решать, потому что у меня нет любовной связи ни с вашим
зятем, ни с кем-либо другим. Я их не завожу, мистер Уоррен, тем более с
женатыми мужчинами.
- Неужели? - возразил он, насмешливо подняв брови. - Я был бы более
расположен поверить вам, если бы не тот факт, что у вас есть
незаконнорожденный ребенок, отец которого неизвестен. По вашему утверждению,
по крайней мере.
От жестокости этих слов, от их безжалостной грубости у нее перехватило
дыхание. А выражение ее лица ясно сказало Джеймсу, каким ударом стало для
несчастной женщины подобное заявление.