"Инга Берристер. Весы судьбы " - читать интересную книгу автора

Главная трудность состояла в том, что Агнес, щадя самолюбие сестры, не
могла напрямую указать ей причины, по которым дед принял именно такое
решение, хотя объяснение было предельно просто.
Тимоти с самого начала не одобрял второй брак сына. А когда он узнал,
что у новой невестки есть ребенок от первого мужа и других детей заводить
она не собирается, то его гневу не было предела. "Где внук, которому я мог
бы передать по наследству титул? Кто будет новым графом Рокуэллом?" -
метался он по библиотеке, как зверь в клетке, вопрошая тетушку Джулию. Дед
был потрясен, он не смог простить Луизе, что та не пожелала позаботиться о
наследнике для Спрингхолла.
И, хотя Уильям удочерил Сьюзен, она и мать оставались для деда пришлыми
нахлебниками, прожигательницами жизни, способными ради своих удовольствий
пустить с молотка поместье, усадьбу и всю многовековую историю рода
Рокуэллов. Не желая такой перспективы для Спрингхолла, он, в случае
вероятной смерти сына, завещал имение и титул правнуку, который в будущем
родится у Агнес, а саму ее до того времени назначил распорядительницей
имения.
Иначе говоря, Тимоти Рокуэлл предполагал, что его родная внучка
обязательно встретит мужчину, который женится на ней и возьмет на себя
заботу об имении и сыне, будущем графе Рокуэлле.
К сожалению, в глубине души Агнес понимала всю весомость претензий,
высказанных Сьюзен. Действительно, имение и усадьбу можно было без проблем
продать богатому покупателю или местным властям, тем, кто мог бы
отремонтировать и содержать его, а полученную сумму разделить с сестрой,
обеспечив себя до конца жизни.
И все же Агнес скорее вырвала бы себе сердце, чем согласилась бы на
это. По-видимому, она была похожа на деда куда больше, чем сама себе в этом
признавалась. Кроме того, девушка с детства приучила себя ставить
Спринг-холл и все, что с ним связано, выше себя и своих потребностей.
Агнес отдавала себе отчет в том, что дед завещал ей имение не из
любви, - для него, представителя древнего рода, привязанности и симпатии не
играли никакой роли, когда принималось подобное решение. Нет, он всего лишь
видел в ней хранительницу традиций, человека, обязанного сохранить поместье
и усадьбу для последующих графов Рокуэллов.
Только вот в состоянии ли она выполнить его завет? Сейчас она не
представляла себе, как это сделать, но должна была попытаться.
Впрочем, Агнес действовала. Успех предприятия зависел от двух вещей:
упорства и везения. И если с первым все было в порядке, то второго фатально
не хватало.
По совету Рональда Ламберта, друга детства и семейного адвоката, она
обратилась в государственный фонд национальной опеки, но ответ был
отрицательный. Ей сообщили, что возможности фонда ограниченны, и он не в
состоянии принять под опеку даже здания, имеющие куда большую архитектурную
ценность и историческую значимость, чем ее усадьба.
Проблема состояла в том, что Спрингхолл был слишком велик, чтобы
использовать его просто как жилье, но слишком мал для того, чтобы сделать из
него историко-культурный заповедник и туристский центр.
Ситуация обострялась с каждым днем. По мере невыплаты налога на
наследство накапливались проценты, а деньги на банковский счет имения
притекали таким жалким ручейком, что в скором времени имущество могло быть