"Инга Берристер. Верное средство " - читать интересную книгу автора

незнакомки были пышные рыжие волосы и молочно-белая кожа, а уж фигура...
Каждый дюйм этого тела, напоминающего хрупкий фарфор, говорил о благородном
происхождении, как, впрочем, и холодная заученная улыбка, которой женщина
мимоходом одарила Майкла и Анабел.
- Жиль!
Ее голос был удивительно низким, напоминающим хрипловатое мурлыкание.
Незнакомка положила на руку Жиля длинные пальцы с алыми ноготками и
подставила пухлые губки для отнюдь не формального поцелуя.
Жиль проигнорировал откровенный призыв и поднес руку женщины к губам,
чем немало удивил Анабел. Наверное, постеснялся целоваться при посторонних,
сделала вывод она. Впрочем, при его высокомерии...
- Простите, что не оделась соответственно случаю, - промурлыкала
незнакомка, жестом показывая на свое цвета морской волны шифоновое платье, в
котором безошибочно узнавалась рука знаменитого кутюрье. - Но я
только-только вернулась из Парижа. Жиль, так у тебя гости?
Жиль представил их.
- Луиза... Анабел Рейвен и Майкл Роберте. Мадам Бовез. Ее отец Бернар
Трувиль мой ближайший сосед, тоже владелец виноградников...
Луиза поджала губы, прищурилась и окинула Анабел столь пристальным
взглядом, что девушка поняла: ее просветили словно рентгеном, насквозь, и
оценили каждую деталь туалета, включая качество чулок.
- Перестань, дорогой, - поморщилась Луиза. - К чему эти скучные
формальности? Мы с тобой отнюдь не просто соседи. Мисс Рейвен, я вижу у вас
на пальце обручальное кольцо. Вы с мистером Робертсом собираетесь
пожениться? Или я ошибаюсь?
Сначала экономка, а теперь эта женщина! Похоже, все здесь только и
мечтают толкнуть меня в объятия Майкла...
- Нет, не собираемся, - лаконично ответила Анабел, не желая пускаться в
пространные объяснения.
В словах француженки было что-то чрезвычайно неприятное. Анабел тут же
обвинила себя в предвзятости, однако сразу заметила чувственность,
скрывавшуюся за элегантной внешностью рыжеволосой красотки. Об этом говорил
рот, алчно приоткрывшийся в ту минуту, когда Луиза посмотрела на Жиля.
Анабел стало противно. С каким удовольствием она ушла бы! Чем-то Луиза
напоминала экзотический цветок, с виду сказочно прекрасный, но... насквозь
ядовитый.
Еда, как и предполагала Анабел, была изысканной. К восхитительно
сочной, таюшей во рту телятине подали выдержанное красное вино, позволявшее
ощущать тонкий вкус жареного мяса, а на десерт - разные сорта сыра, которые
подчеркивали изысканный вкус сухого белого вина.
Майкл был искусным рассказчиком, и беседа за обеденным столом текла
живо и непринужденно. Лишь Луиза время от времени дулась, словно не могла
дождаться, когда наконец останется наедине со своим любовником. А в том, что
они любовники, Анабел нисколько не сомневалась. Об этом свидетельствовали
постоянное прикосновение пальцев Луизы к руке Жиля и взгляды, без слов
говорившие: "Этот мужчина - мой!".
Кофе пили в салоне. Как и обеденный сервиз, кофейный был сделан из
тончайшего фарфора: такую посуду, как подозревала Анабел, не купишь в
магазине.
Луиза грациозно встала, собираясь разлить кофе, но, к удивлению Анабел,