"Инга Берристер. Лавры победителя " - читать интересную книгу автора

от мысли, что он отказался от своего чада, умышленно обрекая его на
страдания с самого рождения. Нет, за такого человека она не может выйти
замуж.
Всматриваясь в бледное лицо Синтии, Дебра думала, кого же она жалеет и
презирает больше: эту несчастную беременную женщину, готовую на коленях
просить мужа вернуться, слабовольного Брайана, сотворившего ребенка и
испугавшегося ответственности, или себя, не сумевшую разглядеть за чарующей
улыбкой его гнилое нутро? И вдруг ей стало все ясно. Когда-то она спросила
тетю Агату, почему та так и не вышла замуж. Старушка ответила ей, что она не
встретила в своей жизни человека, которого уважала бы и кому могла бы
доверить свою судьбу. В то время слова тети показались ей смешными, но
теперь Дебра осознала глубокий смысл, скрытый в ответе. Да, были любовь и
желание, а вот уважения и доверия не было.
Последовавшая за этим встреча с Брайаном ничего не изменила в их
отношениях. И хотя он умолял, просил о прощении и лил крокодиловы слезы,
Дебра осталась тверда как камень. Почему-то ей казалось, что рано или поздно
он все равно вернется к жене, и она искренне жалела эту несчастную,
связавшую свою жизнь с таким ненадежным человеком. Она была рада, что
сравнительно легко отделалась, но в сердце все-таки осталась боль,
напоминавшая ей о потерянной любви.
Именно в таком настроении, оплакивая утраченную иллюзию, она
отправилась в субботу вечером на званый обед к Гамильтонам, своим крестным
отцу и матери. Седрик был школьным товарищем ее отца. Год назад он ушел на
пенсию с поста директора компании и с женой Брендой перебрался из Эдинбурга
в пригород, в небольшое поместье. В детстве Дебра неоднократно проводила
каникулы в Шотландии и за рубежом вместе с их большой и дружной семьей.
Время неумолимо бежало, оба их сына выросли и разъехались кто куда, и она
навещала своих крестных так часто, как только могла. Но не реже, чем шесть
раз за лето. А в эту субботу поводом для встречи стало празднование
шестидесятилетия Бренды, пропустить его было никак нельзя.
По случаю юбилея приехали их сыновья, Глен и Тимоти, их жены и дети.
Дебре предстояло провести здесь все выходные, благо что просторный дом
позволял осуществиться наполеоновским планам Бренды. Она была наполовину
американка, с молоком матери впитавшая жизнерадостность и неистребимую тягу
к жизни. Полная противоположность тете Агате. Эти дамы вряд ли стали бы
подругами: их взгляды на жизнь были настолько же разными, насколько
пуританская мораль имеет мало общего со сладострастным жизнелюбием.
Дебра пребывала в мятежном состоянии духа, настроение было далеко не
праздничное. Обвинить тетю Агату в несостоятельности ее, Дебры, сексуального
воспитания не позволяла совесть. Вне всякого сомнения, в наследство от
далеких предков, кроме непослушных кудрей, зеленых глаз и бледной кожи,
Дебре достался свободолюбивый характер искательницы правды. Надо же было так
случиться, что именно ее отчитали на первом же собрании!
Нет, все, что новый шеф говорил на совещании, было разумным и полезным
для сотрудников журнала. Она задумалась над тем, сколько ей удастся
продержаться во "Вью" под руководством Лоуренса Райделла, столь явно
продемонстрировавшего сегодня свою антипатию к ней. Да и к другим он был не
очень-то дружелюбно настроен. Из его слов можно было понять, что их ждут
большие перемены как в стиле и методах работы, так и в направленности
журнала. Только странно, почему его серые, холодные, как стальной клинок,