"Луи де Берньер. Война и причиндалы дона Эммануэля ("Магическая трилогия" #1) " - читать интересную книгу автора

распухнет, и вы умрете. Вот почки, пейте чистую воду. Вот легкие, не курите.
Он показал ребятишкам, как у птицы сами собой убираются когти, если на них
нажать. Потом взял две палочки, отрезал грифу крылья, выдернул хвост и
соорудил планер, чтобы разъяснить принцип воздухоплавания.
Тут вернулся мальчик с крупной зеленой ящерицей, и с помощью старого
аккумулятора и двух медных проводков они по дрыганью зверька определили
расположение нервных путей, а потом начертили на земле схему.
В конце дня учитель Луис выбросил стервятникам останки стервятника, а
игуану, насадив на палочку, поджарил на углях. Вкуснее курицы, к тому же
экономия. Фаридес появилась в дверях хижины и сказала:
- Querido,[4] ты разве не знаешь, что убивать грифа - к несчастью?

Шлюха Консуэло отнюдь не предвкушала пятничный вечер. От выпитого
подташнивало, внутренности - точно из мутного стекла, поскольку пришлось
ублажать всех мужиков, обычно разбредавшихся по другим шлюхам. Но тех увез
солдат в джипе. Консуэло подумала о пятничном вечере и пробормотала:
- Тьфу, гадость!
Устроить себе выходной в пятницу вечером Консуэло не могла, она была
сознательной шлюхой, добросовестно выполняла обязанности перед обществом, и,
кроме того, пятничный заработок - лучший, не считая праздников. Консуэло
представила, как все эти крестьяне, получив деньги от фермеров-гринго,
притащатся сюда на мулах. Напьются, опять устроят поножовщину, кто-нибудь
лишится руки. Бордели по обеим сторонам улочки будут забиты очередями
пьянеющих мужчин, и самой Консуэло придется напиться, чтоб на все стало
наплевать. Да ладно, какого черта? Во всем поселке она одна, не считая
других шлюх и работников дона Эммануэля, могла себе позволить цементный пол
в доме. Шлюха с двенадцати лет, куча детишек, а в двадцать - уже цементный
пол. Достойная жизнь, и никакой мужик тобой не командует, пока хорошенько не
заплатил.
Трехлетний ребятенок шлюхи Долорес запросил молока. Еды в доме сейчас
не было, и Консуэло дала ему грудь: крохе нравилось, и так уж повелось, что
все шлюхи кормили детей друг друга. Они жили в согласии одной большой семьей
с тысячей щедрых папаш, и по четвергам дон Эммануэль возил их на своем
"лендровере" в чиригуанскую больницу на анализ крови - не дай бог, кого
заразят.
Консуэло равнодушно скользнула взглядом по стервятникам и отправилась
распрямлять кудряшки. Она безоговорочно признавала, что чем больше ты похожа
на испанку и чем меньше - на негритянку, тем лучше платят мужчины.

Мать Хекторо была индианкой арауакакс из Сьерра Невады, но сам он был
вылитый конкистадор и потому имел трех жен. Они жили в саманных домиках,
располагавшихся на вершинах равностороннего треугольника с ребром в четыре
мили, - таким образом, ревнивые жены не встречались и не устраивали свар.
Умный, не терпящий слова поперек, Хекторо воспринимал жизнь очень
просто: мужчине потребна женщина - у него самого их три, пристанище - у него
их три, деньги - он управляющий в усадьбе американца, общественное
положение - у него собственный мул, револьвер в кобуре и кожаные шаровары.
Хекторо с непогрешимой точностью арканил бычков, а его жилистое тело вмещало
в себя немыслимое количество спиртного. Доктор предупреждал, что Хекторо
умрет, поскольку печень не выдержит столько выпивки; кожа у Хекторо и