"Иржи Берковец. Аутосонидо (Сб. "Интегральное скерцо")" - читать интересную книгу автора

узком карнизе, выступавшем с одной стены, виднелись небольшие ящички, а у
другой стены на гранитной подставке стоял какой-то металлический сундучок.
Возле него жужжал трансформатор, несколько монтажных ламп освещали
помещение.
- Господа, - взял слово архивариус Парижской консерватории Клод
Аллегре, - мы находимся в подземной гробнице, сооруженной около ста
тридцати лет назад. Как выяснилось, единственный вход сюда, которым мы
воспользовались, был замурован, когда гробница выполнила свое назначение.
По-видимому, такова была воля человека, прах коего ныне покоится здесь. -
Аллегре осветил надпись на боковине гроба. "20 мая 1832 года скончался дон
Фернандо Бадахос, последний потомок древнего испанского рода Урреага". -
Позднее нам любезно расскажет о нем подробнее сеньор Торквемада, -
архивариус поклонился седеющему культатташе испанского посольства, - а
пока я только доведу до вашего сведения, что дон Фернандо умер в изгнании,
где гордые Урреаги продержались в течение трех столетий с той поры, как
дон Педро Бадахос, приговоренный инквизицией к смерти, покинул отчизну.
Это мы узнали из завещания Фернандо. - Аллегре поднял тоненький томик в
кожаном переплете. - Затем еще кое-что - нечто невероятное, ради чего мы
вас сюда пригласили.
Он открыл крышку сундучка. Показалась пластинка с несколькими рычажками
и металлическими катушками. Инженер Вожирар откашлялся и произнес тихо и
торжественно:
- Господа, перед вами - первый в истории человечества звукозаписывающий
аппарат, сделанный за восемьдесят лет до телеграфона Поульсена и за сто
лет до того, как фирма "И.Г.Фарбениндустри" начала изготавливать ленту для
магнитофонов.
Он наклонился над аппаратом и с воодушевлением принялся сообщать
технические данные.
- Урреага был, бесспорно, гениальным электротехником, - тактично
прервал его архивариус, - но, кроме того, он обожал музыку. Однако область
его интересов была до странности ограничена. Он боготворил только творения
и виртуозную игру Никколо Паганини. Думаю, что вы уже поняли, к чему я
клоню, - сказал Аллегре и снял с карниза ящичек. - Да, господа, здесь, в
этих ящичках, сохранились вплоть до наших дней единственные в своем роде
культурные памятники - звукозаписи игры величайшего скрипача всех времен.
Воцарившуюся тишину разорвал град вопросов. Инженер отчаянно
жестикулировал.
- Аппарат действует! Перед самым вашим приездом мы заменили давно
разряженные звенья новым источником питания.
Пока Аллегре осторожно разворачивал катушку с серой сантиметровой
лентой, неугомонный Вожирар пояснял:
- Активный ферромагнитный слой, нанесенный на твердую подкладку из
бумажной массы... коэрцитивная сила 6,5 ампервитков на метр... интервал
модуляционного напряжения... скорость 25 сантиметров в секунду.
- Доказательства! Где доказательства, что все это не мистификация?! -
воскликнул профессор Кассини.
- Пожалуйста, - усмехнулся Вожирар, - вчера мы подвергли аппарат
бомбардировке лямбда-лучами. Получасовой распад металлических элементов
точно соответствует времени, упомянутому в завещании Урреага.
- А запись?