"Андраш Беркеши. Перстень с печаткой (Авт.сб. "Перстень с печаткой") (про шпионов)" - читать интересную книгу автора

Марианна и Кальман соблюдали все, что предписывалось домашним распорядком.
Так прошла зима. А когда весна возвестила о своем пришествии, они уже
знали, что жить друг без друга не могут. В один из первых дней марта
Марианна сообщила Кальману, что вечером к ним придут в гости дядя Игнац и
Аннабелла. Было бы неплохо, если бы он в это время находился в библиотеке,
добавила она, с ним хочет побеседовать господин главный врач.
- Ты рассказала ему о наших отношениях? - спросил Кальман.
- Упаси бог.
- Аннабелла тоже не знает?
- Я должна была кому-то поведать о своем счастье...
- Это понятно. Но, надеюсь, ты взяла с нее слово, что она не выдаст нас
дяде Игнацу?
День прошел в томительном ожидании. Сидя в библиотеке, Кальман читал
"Американскую трагедию" Драйзера, но книга не могла завладеть его
вниманием. Из столовой доносился шум, характерный для ужинающей компании:
нежное позвякивание серебряных приборов, выстрел из бутылки шампанского,
отрывки разговора.
Но вот в библиотеку вошел Шавош. Они обнялись. Доктор спросил Кальмана,
как он себя чувствует, и, не дав ему ответить, воскликнул:
- Да ты выглядишь совсем молодцом! - Достав из кармана пиджака кожаный
портсигар, Шавош закурил сигару.
- Ты помнишь Монти Пинктона? - спросил доктор. - Вы вместе учились на
курсах в Англии.
- Такой светловолосый, широкоплечий парень с девичьим лицом...
- Что ты знаешь о нем?
- Надо подумать, - ответил Кальман и, закрыв глаза, стал потирать лоб
указательным пальцем. Он представил себе по-славянски добродушное лицо
Пинктона. - Кажется, он поляк, - начал неуверенным голосом Кальман... -
Однажды он как будто упомянул, что приехал в Оксфорд из Варшавы. Отец его
врач. Фамилия Пинктон - вымышленная. Подлинной фамилии его я не знаю. Он
принадлежал к числу наиболее старательных слушателей.
- Что он знает о тебе?
За окном неожиданно забарабанил дождь, порыв ветра где-то хлопнул
дверью.
- Я ничего не рассказывал ему о себе. Однажды он спросил, не баварец ли
я. Я не стал разубеждать его. А чтобы он и впредь считал меня баварцем, я
иногда в разговоре пускал крепкое словцо по-немецки. Кстати, между собой
мы говорили только по-английски.
Главный врач задумчиво курил. Он сидел ссутулившись, с толстой
гаванской сигарой во рту и напоминал скорее стареющего директора театра,
чем одного из резидентов "Интеллидженс сервис" в Венгрии.
- Сколько венгров, кроме тебя, учились на курсах?
- Понятия не имею. Мы ведь говорили друг с другом по-английски.
- Так вот. Монти Пинктон - венгр. - Это было сказано столь равнодушно,
словно доктор сообщал, что на улице идет дождь. - Сейчас он сотрудник
Телеграфного агентства. Зовут его Тибор Хельмеци, и есть подозрения, что
он предатель.
- Не может быть, - сказал Кальман, - ведь Монти...
- Возможно, мы ошибаемся, - прервал его доктор, - но я думаю, что
нет... В прошлом году Хельмеци три месяца провел в оккупированной Варшаве.