"Андраш Беркеши. Перстень с печаткой (Авт.сб. "Перстень с печаткой") (про шпионов)" - читать интересную книгу автора

исключением двух человек, разумеется, не догадывался о том, что главный
врач был одним из руководителей английской разведки, действующей на
территории Венгрии, и что он, будучи убежденным англофилом, уже много лет
работает на англичан.
Доктор как раз разговаривал по телефону, когда Кальман вошел к нему в
кабинет. Он жестом пригласил племянника сесть, но Кальман подошел к окну и
углубился в созерцание медленно плывущих по Дунаю к северу барж. Шавош тем
временем закончил телефонный разговор, положил трубку, сказал секретарше,
чтобы та никого не впускала, затем подошел к Кальману, пожал ему руку и,
обняв за плечи, подвел к письменному столу. Кальман рассказал ему, что
послезавтра на рассвете его в составе группы особого назначения отправляют
на фронт, и попросил указаний. Одновременно он сообщил, что Шандор Домбаи
намерен бежать, но в данный момент у него нет надежного места укрытия, так
как в результате арестов его связи с друзьями нарушились. Доктор
внимательно выслушал Кальмана, а затем сказал, что в соответствии с
имеющимся указанием тот должен перейти на нелегальное положение. Сообщение
Шавоша навело Кальмана на мысль, что доктор уже обсуждал с кем-то этот
вопрос, а это означало, что есть начальство и повыше дяди Игнаца.
- Я уже принял необходимые меры. - Несколько минут Шавош задумчиво
молчал, словно проверяя мысленно, все ли он сделал. - Профессор Калди
знает тебя?
- Нет, не знает. А я знаю старика, слушал его лекции.
- У профессора Калди есть вилла на Таборхедьском шоссе.
- Где это?
- В Обуде, на склоне Розового холма. Виллу ты скоро сам увидишь, а вот
о старике я кое-что тебе расскажу. - Доктор, куривший обычно сигары, на
этот раз закурил сигарету. - Калди человек со странностями, - продолжал
он. - Унаследовал большое состояние, но не придает ни малейшего значения
ни деньгам, ни имуществу и растрачивает средства на какие-то глупости: он
собирает антикварные вещи. Наверно, поэтому он и купил у черта на куличках
этот уродливый дом, в котором не менее десяти комнат. Профессор больше
находится в Сегеде, чем в Будапеште; он преподает там в университете и
проживает у младшей сестры своей жены Белы Форбат.
- Художник Форбат - его зять?
- Да.
- Старик, несомненно, антифашист, и это всем известно. Свои убеждения
он настолько открыто высказывает, что их не принимают всерьез. Поэтому
Калди не вовлекают и в движение Сопротивления - в конспирации он ни черта
не смыслит. Что у него на уме, то и на языке. Некоторые утверждают, что
старый чудак потому отваживается так откровенно высказывать свои мысли,
что кто-то его поддерживает. Летом сорок второго года его несколько раз
допрашивали в контрразведке; на него пало подозрение в связи с тем, что
его ассистент, Миклош Харасти, оказался членом нелегальной
коммунистической партии. Харасти жил у него. Правда, до судебного
разбирательства дело не дошло, так как, по официальным данным, молодой
человек покончил с собой. Это неправда. Его адвокат утверждает, что он
умер от пыток. Относительно же Калди ничего не смогли доказать, вероятно
потому, что и не стремились к этому, ибо видели, что старик не имеет
ничего общего с коммунистами. Его имя известно в зарубежных университетах;
после первой мировой войны он несколько лет жил в Париже и Веймаре.