"Гаральд Бергстед. Праздник Святого Йоргена" - читать интересную книгу автора

Кстати сказать, другой знаменитый разбойник, Франц Поджигатель, которого
незадолго перед тем курфюрст приказал разорвать на части дикими конями, тоже
сбежал из тюрьмы, и оба злодея теперь наверняка скрывались в Разбойничьем
лесу.
Было решено обшарить весь лес. Девятьсот крепостных крестьян с цепами и
косами шли с запада. С юга двигались ландскнехты самого курфюрста,
вооруженные ружьями, копьями и сетями для ловли оленей. На востоке была
пустошь, а на севере - море. Таковским образом беглецов гнали в западню, где
рано или поздно их все равно схватят, если только они сами не умрут с
голоду.
А Микаэль Коркис лежал тем временем в лисьей норе в самой чаще леса и
грелся на солнышке.
Лицо его заросло бородой, осунулось, одежда превратилась в грязные
лохмотья.
Все ему опостылело. Ему было уже за тридцать, и годы тянулись мрачной и
унылой чередой. Казалось, жизнь была прожита напрасно, загублена навеки,
впереди - ничего.
Микаэль грустно смотрел на свое красивое гибкое тело, ощупывал грязное
лицо, обросшее длинной бородой. Ведь природа наделила его и силой, и умом, и
незаурядным талантом. Он сознавал это. А какой ему от всего этого прок?
Осуществились ли его честолюбивые помыслы? Как бы не так: пока что он
лежит в грязной норе, как паршивая затравленная лиса.
Он влюбился в эту девчонку, принцессу Пармскую... Затеял высокую
игру... и так низко пал... прямо в пропасть.
Со стороны дороги до него вдруг донеслись скрип колес, чьи-то голоса. А
потом послышалось пение паломников:

Эй, паломник, живо в путь...

Коркис привстал. Ему пришла в голову блестящая мысль. Она словно молния
сверкнула в голове. Ведь это паломники! А значит, благословенный Йоргенстад,
город его детства, находится где-то совсем рядом! Очевидно, скоро будет
праздник святого Йоргена. А что, если смешаться с толпой? Ведь этак, никем
не замеченный, он сможет побывать в родном городе. Никакой курфюрст не сыщет
его в той невероятной толчее, без которой не обходится ни один праздник
знаменитого святого, а потом он выберется с толпой паломников из города И,
может быть, ускользнет от курфюрста.
Но тут на него нахлынула тоска, и он снова лег на землю: в памяти вдруг
ожили все мрачные и грустные картины его детства.
Дом в переулке Роз: молчаливая, всегда печальная мать, дед, маленький и
словно какой-то неземной, такие же маленькие и словно неземные комнатки,
маленький садик с кустами роз и высокой, в человеческий рост, фуксией.
За изгородью переулок Роз. Лотта Гвоздика с торчащим вперед
подбородком, толстый одноногий токарь, его самодовольные лентяи-мальчишки...
насмешки...
Фраза, сказанная всемогущему главному капеллану... плети на площади
Капитула... Ужас матери и деда, ужас и ни капли злости, негодования, хотя бы
обиды!.. Его уход, гордое обещание вернуться обратно сильным, могучим и
отомстить... непременно отомстить!..
И вот он вернулся, нищий, всеми преследуемый, словно затравленный