"Гаральд Бергстед. Праздник Святого Йоргена" - читать интересную книгу автора

оставленные в пользу собора". После каждой статьи он бормочет: "Да будет
благословенна память завещателя".
- Гроссмейстер, доклад зачитан. Снова выходит Давус, трубит в рог и
провозглашает, на сей раз более твердо:
- Слушайте все! Центральный капеллан зачитает послание о бегстве
святого Йоргена из города!
Раздаются звуки фанфар, в толпе начинается движение.
Центральный капеллан всегда производил на паломников очень сильное
впечатление своей могучей фигурой, громовым голосом и жизнерадостным
бесстыдством. Это был великий бабник, жадный и беспощадный ростовщик. Обирая
свою жертву, он ласково улыбался, а снимая с должника последнюю рубашку,
щедро расплачивался остротами.
Его появление на паперти паломники встречают рукоплесканиями.
Польщенный, он кланяется, а потом нараспев елейно произносит:

Подай мне манускрипт святой -
о древних временах рассказ,
рассказ бесхитростный, простой,
без лишних слов и без прикрас.

Слуга протягивает капеллану евангелие от Йоргена, и тот начинает
читать.
Из восьми передних зубов, желтых и крупных, один у него недавно выпал,
однако это не мешает сластолюбивому старцу заигрывать с молодыми
прихожанками и паломницами.
- В старину, - начинает он, - многие знатные мужи нашего города...
э-э... вели жизнь весьма греховную.
- Они и сейчас грешат вовсю! - кричит кто-то из толпы, испортив
капеллану его многозначительную паузу.
Реплика передается из уст в уста и постепенно обходит всех собравшихся
на праздник. Волна шепота и хихиканья прокатывается от первых рядов до
последних и вызывает у входа в рощу взрыв безудержного веселья.
Лишь молодые люди и девицы из "башни" вдруг нахмурились, словно им
нанесли личное оскорбление.
- Чернь! - заявляет Тимофилла.
- Скоты! - соглашается Герман.
Наконец воцаряется тишина. В толпе происходит легкое движение, и два
здоровенных служителя отводят куда-то дерзнувшего нарушить тишину...
Капеллан собирается с мыслями и продолжает читать евангелие, и этот
священный текст помогает паломникам вновь обрести серьезность.

* * *

А в это время с Виселичного холма спускался странник в запыленной
одежде пастуха, в широкополой шляпе и с посохом в руке.
Это был Микаэль Коркис.
"Итак, теперь я - святой Йорген, и после трехсотлетнего отсутствия
возвращаюсь в родной город".
Он прошел через Крапивный луг, мимо старого водяного насоса и
остановился на опустевшей площади Йоргена, возле дворца гроссмейстера.